Часто можно слышать, как юзернейм громким, на весь интернет, шёпотом задаёт себе вопрос: что есть свобода?
Вопрос, конечно, интимный, но отнюдь не праздный. Все нормальные люди ищут не конфронтации, а комфорта. Однако дистрибьютеры комфорта не работают за спасибо, они требуют платы — и не склонны ограничивать себя в желаниях. В качестве платёжного средства они принимают услуги и лояльность, что трагическим образом сужает семантическое поле «свободы» до размеров кладбищенской оградки.
Поэты, которых юзернейм охотно цитирует целыми страницами, холодны и безжалостны, предлагая за свободу неподъёмную цену:
С красавицей налаживая связь, вдоль стен тюрьмы, где отсидел три года, лететь в такси, разбрызгивая грязь, с бутылкой в сетке — вот она, свобода!
Щекочет ноздри невский ветерок. Судьба родных сознания не гложет. Ах! Только соотечественник может постичь очарованье этих строк!
Нет уж, Иосиф Саныч, сам изволь сидеть три года, коли есть надобность, а мы этим годам найдём лучшее применение, да и бутылку сыщем поприличней, и упакуем не в сетку, а в пакетик с финтифлюшками.
В быту-то оно просто. Как говорится, свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека (цитату приписывают даже не Бисмарку, а чуть ли не Канту, что говорит о чрезвычайной её значимости). Другим же человеком может быть и не человек вовсе, а, допустим, государство или какая другая почтенная организация. Когда вокруг сплошные носы, да ещё и казённые, кулаками не помашешь, и это один из немногих поистине универсальных эмпирических фактов.
Что ж, юзернейм, записывай. У индивида, скованного по рукам и ногам общественными цепями, есть ровно одна свобода: свобода сомневаться. Это великая вещь: её одной достаточно, чтобы быть живым человеком, а не высохшим одуванчиком в корпоративном гербарии, при этом дистрибьютеры комфорта не могут её отнять.
Но почему-то именно от этой свободы ты отказываешься в первую очередь.
Часто можно слышать, как юзернейм громким, на весь интернет, шёпотом задаёт себе вопрос: что есть свобода?
Вопрос, конечно, интимный, но отнюдь не праздный. Все нормальные люди ищут не конфронтации, а комфорта. Однако дистрибьютеры комфорта не работают за спасибо, они требуют платы — и не склонны ограничивать себя в желаниях. В качестве платёжного средства они принимают услуги и лояльность, что трагическим образом сужает семантическое поле «свободы» до размеров кладбищенской оградки.
Поэты, которых юзернейм охотно цитирует целыми страницами, холодны и безжалостны, предлагая за свободу неподъёмную цену:
С красавицей налаживая связь, вдоль стен тюрьмы, где отсидел три года, лететь в такси, разбрызгивая грязь, с бутылкой в сетке — вот она, свобода!
Щекочет ноздри невский ветерок. Судьба родных сознания не гложет. Ах! Только соотечественник может постичь очарованье этих строк!
Нет уж, Иосиф Саныч, сам изволь сидеть три года, коли есть надобность, а мы этим годам найдём лучшее применение, да и бутылку сыщем поприличней, и упакуем не в сетку, а в пакетик с финтифлюшками.
В быту-то оно просто. Как говорится, свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека (цитату приписывают даже не Бисмарку, а чуть ли не Канту, что говорит о чрезвычайной её значимости). Другим же человеком может быть и не человек вовсе, а, допустим, государство или какая другая почтенная организация. Когда вокруг сплошные носы, да ещё и казённые, кулаками не помашешь, и это один из немногих поистине универсальных эмпирических фактов.
Что ж, юзернейм, записывай. У индивида, скованного по рукам и ногам общественными цепями, есть ровно одна свобода: свобода сомневаться. Это великая вещь: её одной достаточно, чтобы быть живым человеком, а не высохшим одуванчиком в корпоративном гербарии, при этом дистрибьютеры комфорта не могут её отнять.
Но почему-то именно от этой свободы ты отказываешься в первую очередь.
Ты сомневайся, юзернейм, сомневайся.
BY Семизвездие
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content.
from es
