Записала вместе с Сергеем Елединовым лонгрид о судьбах туарегов Азавада, где поговорили и об исторических причинах конфликта, и об общей ситуации в Мали, и о том, настолько ли коварна Франция, как кажется, и о том, что Мали делает не так.
Вынесу в пост один из ключевых абзацев, остальное читайте по ссылке.
➡️Лидеры Мали и лица со стороны, им помогающие, которые, как я подозреваю, существуют, проектируя план по выходу из кризиса, совершили одну ошибку: они продумали логичный с их точки зрения план, но не поставили себе задачу оценить, как этот план выглядит с другой стороны.
Это надо понимать, мы можем предлагать какие-то вроде бы разумные решения, но которые не сработают, потому что другая сторона видит всю картину иначе. И это видение надо учитывать, а не пытаться спроектировать что-то поперек.
Скажем, когда лидеры Мали продвигают силовое решение вопроса как эффективное, они исходят из логики, что жесткий ответ сепаратистам или джихадистам должен заставить людей прийти к идее о невыгодности участия в повстанческих движениях, сложить оружие и перейти на сторону государства. То есть послание можно сформулировать так: «или сдавайтесь, или мы вас уничтожим».
Но люди с другой стороны слышат это послание иначе, и оно трансформируется так: «если мы не будем сражаться, нас уничтожат». И с их стороны это абсолютно логично.
Записала вместе с Сергеем Елединовым лонгрид о судьбах туарегов Азавада, где поговорили и об исторических причинах конфликта, и об общей ситуации в Мали, и о том, настолько ли коварна Франция, как кажется, и о том, что Мали делает не так.
Вынесу в пост один из ключевых абзацев, остальное читайте по ссылке.
➡️Лидеры Мали и лица со стороны, им помогающие, которые, как я подозреваю, существуют, проектируя план по выходу из кризиса, совершили одну ошибку: они продумали логичный с их точки зрения план, но не поставили себе задачу оценить, как этот план выглядит с другой стороны.
Это надо понимать, мы можем предлагать какие-то вроде бы разумные решения, но которые не сработают, потому что другая сторона видит всю картину иначе. И это видение надо учитывать, а не пытаться спроектировать что-то поперек.
Скажем, когда лидеры Мали продвигают силовое решение вопроса как эффективное, они исходят из логики, что жесткий ответ сепаратистам или джихадистам должен заставить людей прийти к идее о невыгодности участия в повстанческих движениях, сложить оружие и перейти на сторону государства. То есть послание можно сформулировать так: «или сдавайтесь, или мы вас уничтожим».
Но люди с другой стороны слышат это послание иначе, и оно трансформируется так: «если мы не будем сражаться, нас уничтожат». И с их стороны это абсолютно логично.
Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from es
