Конструкция президентских выборов в итоге может напоминать 2018 год, когда у «основного кандидата» было целых 7 спарринг-партнеров.В этот раз их может быть на 1-2 меньше, но как минимум тремя «официальными» кандидатами от парламентских партий, дело может не ограничиться. О переговорах по выдвижению уже заявил Григорий Явлинский от «Яблока» (в прошлый раз он набрал 1,05%) и Борис Надеждин, которого может выдвинуть партия «Гражданская Инициатива», что означает снижение числа сбора необходимых подписей с 300 тыс. до 100 тысяч. К тому же «Гражданская Инициатива» уже выдвигала кандидата на президентских выборах 2018 года, тогда им стала Ксения Собчак, под которую партию даже хотели ребрендить в «Партию Перемен» (тогда туда вошли многие известные оппозиционеры от Гудкова до Сванидзе). Как я и говорил, в нынешней реальности альтернативой Собчак выступит Надеждин (который меньший антирейтинг и большую узнаваемость среди телезрителей 60+), так что успех Ксении в виде 1,68% он вполне может повторить. Вопрос теперь за патриотической линейкой кандидатов, извлекут ли из того же «электорального шкафа», как «яблочника», Бабурина с его «общенародным фронтом», вытащат ли на выборы оскандалившихся «Коммунистов России» с загорелым Сурайкиным или смогут уговорить пострадавшего Прилепина, а может даже выпустят на волю популярного блогера Стрелкова? Интересно, получается, что власть допускает и дробит большую часть право-либерального электората, а вот национал-патриотическом секторе опасается допускать до кампании сильных кандидатов, опасаясь своеобразного повторения «казуса Пригожина», когда в ходе кампании может начаться критика власти за просчеты ее отдельных акторов.
Конструкция президентских выборов в итоге может напоминать 2018 год, когда у «основного кандидата» было целых 7 спарринг-партнеров.В этот раз их может быть на 1-2 меньше, но как минимум тремя «официальными» кандидатами от парламентских партий, дело может не ограничиться. О переговорах по выдвижению уже заявил Григорий Явлинский от «Яблока» (в прошлый раз он набрал 1,05%) и Борис Надеждин, которого может выдвинуть партия «Гражданская Инициатива», что означает снижение числа сбора необходимых подписей с 300 тыс. до 100 тысяч. К тому же «Гражданская Инициатива» уже выдвигала кандидата на президентских выборах 2018 года, тогда им стала Ксения Собчак, под которую партию даже хотели ребрендить в «Партию Перемен» (тогда туда вошли многие известные оппозиционеры от Гудкова до Сванидзе). Как я и говорил, в нынешней реальности альтернативой Собчак выступит Надеждин (который меньший антирейтинг и большую узнаваемость среди телезрителей 60+), так что успех Ксении в виде 1,68% он вполне может повторить. Вопрос теперь за патриотической линейкой кандидатов, извлекут ли из того же «электорального шкафа», как «яблочника», Бабурина с его «общенародным фронтом», вытащат ли на выборы оскандалившихся «Коммунистов России» с загорелым Сурайкиным или смогут уговорить пострадавшего Прилепина, а может даже выпустят на волю популярного блогера Стрелкова? Интересно, получается, что власть допускает и дробит большую часть право-либерального электората, а вот национал-патриотическом секторе опасается допускать до кампании сильных кандидатов, опасаясь своеобразного повторения «казуса Пригожина», когда в ходе кампании может начаться критика власти за просчеты ее отдельных акторов.
BY The Гращенков
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from es
