Рассказывать все события прошедшего дня, 20 февраля, не буду. Следствие установит, хе-хе. Буду краток, страниц десять. Если криво запостится - текст есть в docx-файле на рабочем столе ноута, называется файл "ad mirabile futurum".
Заканчивая меня пугать, прессовать, убеждать, убедившись, что перед ними человек, который не боится ничего или очень убедительно это изображает, мне очень многие в жизни приводили свой последний довод - “Ты этого не изменишь!”.
Сегодня я разговаривал с человеком, который, немного зная меня, начал сразу с этого. “Ты этого не изменишь. Вот пройдут выборы, и перемены начнутся”. Я не стал ему рассказывать мем “Путин и дорогой бензин – 20 лет решения проблемы”, пусть, думаю, сам посмотрит. Посмотрите этот мем, товарищ полковник.
Сегодня, товарищ полковник, по вашему приказу меня заставили удалить пост из моего телеграм-канала “Нам пишут из Янины”. А Вас заставило отдать этот приказ Ваше командование, опираясь на старую добрую армейскую коллективную ответственность. Не удалит – не дадим снабжения. Снарядов. Коптеров. Новых танков и БМП. А его, Ваше командование, заставили это сделать политические проститутки во главе с Владимиром Соловьёвым, которые ссут сами приехать и нажать на курок. Что ж, я сделаю это сам. Сам расстреляю себя, если никто не осмелится взять на себя это пустяковое дело. А вам дадут танки и коптеры.
Оказалось, я не могу служить под Вашим началом, под командованием человека, который принял обезглавленную бригаду в критической ситуации на критическом участке и “вывез” ситуацию, не могу служить у Вас и, одновременно, говорить правду. Требовать, чтобы военная прокуратура в Питере выслушала контуженного под Авдеевкой солдата. И, возможно, других таких же солдат, которые всё видели и всё знают, но не могут рассказать, потому что запуганы.
Если я “не могу изменить ничего”, значит, Вам придётся самому выигрывать войну тем, что есть. ЕСЛИ.
С 21 февраля 2024 года вы можете смело говорить всем, кто вам позвонит, что я у вас не служу, и никаких проблем со мной нет.
Не терзайте себя, товарищ полковник, я такой же солдат, как и все Ваши другие солдаты. Я погиб в бою. Игорь “Берег” за несколько дней до роковой поездки год назад, сказал мне в нашей располаге в Кировске, попивая крафтовый кальвадос, который хранил у меня в каптёрке, – “Знаешь, Мурз, я придумал, как объяснить себе, какого хуя я здесь делаю! Я – обычный ливанский политтехнолог. Просто у меня очень странный проект!”. Так вот, товарищ полковник, я – такой же солдат, как и все, просто у меня очень странный бой, который я веду с 20 июня 2005-го года.
Враги мои не приходят сразиться со мной в рукопашной схватке, они атакуют меня чужими руками. Примерно так, как они это попытались сделать, например, 11 мая 2007-го года, когда нынешняя "совесть нации" и "борец с фейками" Армен Сумбатович Гаспарян распространял про меня фейк, провоцировавший его друзей, фанатов фон Паннвица из числа ультраправой молодёжи, на мою ликвидацию. То, что сейчас это Ваши руки, товарищ полковник, – просто частный случай. Даймё, по воле сёгуна приказавший самураю лишить себя чести и отказаться от правдивых слов, не должен чувствовать угрызений совести по этому поводу – он просто проводник высшей воли. Сэппуку в этом случае опционально.
Просто никогда больше не говорите своим солдатам перед боем “Ты ничего не изменишь!” говорите им то, что Джон Коннор просил Кайла Риза передать своей матери – “Нет судьбы, кроме той, которую мы создаём себе сами”. Как говорится, давайте лично скажем спасибо Джиму Кэмерону за этот прекрасный фильм, прямо в Голливуде. Если у меня получится “что-то изменить” – приводите меня солдатам в пример.
В кодексе самураев “Бусидо”, который записали на бумагу в тот момент, когда самураи стали его забывать, среди прочего, написано:
Часто месть заключается в том, чтобы просто ворваться в дом к врагу и погибнуть.
Рассказывать все события прошедшего дня, 20 февраля, не буду. Следствие установит, хе-хе. Буду краток, страниц десять. Если криво запостится - текст есть в docx-файле на рабочем столе ноута, называется файл "ad mirabile futurum".
Заканчивая меня пугать, прессовать, убеждать, убедившись, что перед ними человек, который не боится ничего или очень убедительно это изображает, мне очень многие в жизни приводили свой последний довод - “Ты этого не изменишь!”.
Сегодня я разговаривал с человеком, который, немного зная меня, начал сразу с этого. “Ты этого не изменишь. Вот пройдут выборы, и перемены начнутся”. Я не стал ему рассказывать мем “Путин и дорогой бензин – 20 лет решения проблемы”, пусть, думаю, сам посмотрит. Посмотрите этот мем, товарищ полковник.
Сегодня, товарищ полковник, по вашему приказу меня заставили удалить пост из моего телеграм-канала “Нам пишут из Янины”. А Вас заставило отдать этот приказ Ваше командование, опираясь на старую добрую армейскую коллективную ответственность. Не удалит – не дадим снабжения. Снарядов. Коптеров. Новых танков и БМП. А его, Ваше командование, заставили это сделать политические проститутки во главе с Владимиром Соловьёвым, которые ссут сами приехать и нажать на курок. Что ж, я сделаю это сам. Сам расстреляю себя, если никто не осмелится взять на себя это пустяковое дело. А вам дадут танки и коптеры.
Оказалось, я не могу служить под Вашим началом, под командованием человека, который принял обезглавленную бригаду в критической ситуации на критическом участке и “вывез” ситуацию, не могу служить у Вас и, одновременно, говорить правду. Требовать, чтобы военная прокуратура в Питере выслушала контуженного под Авдеевкой солдата. И, возможно, других таких же солдат, которые всё видели и всё знают, но не могут рассказать, потому что запуганы.
Если я “не могу изменить ничего”, значит, Вам придётся самому выигрывать войну тем, что есть. ЕСЛИ.
С 21 февраля 2024 года вы можете смело говорить всем, кто вам позвонит, что я у вас не служу, и никаких проблем со мной нет.
Не терзайте себя, товарищ полковник, я такой же солдат, как и все Ваши другие солдаты. Я погиб в бою. Игорь “Берег” за несколько дней до роковой поездки год назад, сказал мне в нашей располаге в Кировске, попивая крафтовый кальвадос, который хранил у меня в каптёрке, – “Знаешь, Мурз, я придумал, как объяснить себе, какого хуя я здесь делаю! Я – обычный ливанский политтехнолог. Просто у меня очень странный проект!”. Так вот, товарищ полковник, я – такой же солдат, как и все, просто у меня очень странный бой, который я веду с 20 июня 2005-го года.
Враги мои не приходят сразиться со мной в рукопашной схватке, они атакуют меня чужими руками. Примерно так, как они это попытались сделать, например, 11 мая 2007-го года, когда нынешняя "совесть нации" и "борец с фейками" Армен Сумбатович Гаспарян распространял про меня фейк, провоцировавший его друзей, фанатов фон Паннвица из числа ультраправой молодёжи, на мою ликвидацию. То, что сейчас это Ваши руки, товарищ полковник, – просто частный случай. Даймё, по воле сёгуна приказавший самураю лишить себя чести и отказаться от правдивых слов, не должен чувствовать угрызений совести по этому поводу – он просто проводник высшей воли. Сэппуку в этом случае опционально.
Просто никогда больше не говорите своим солдатам перед боем “Ты ничего не изменишь!” говорите им то, что Джон Коннор просил Кайла Риза передать своей матери – “Нет судьбы, кроме той, которую мы создаём себе сами”. Как говорится, давайте лично скажем спасибо Джиму Кэмерону за этот прекрасный фильм, прямо в Голливуде. Если у меня получится “что-то изменить” – приводите меня солдатам в пример.
В кодексе самураев “Бусидо”, который записали на бумагу в тот момент, когда самураи стали его забывать, среди прочего, написано:
Часто месть заключается в том, чтобы просто ворваться в дом к врагу и погибнуть.
BY Нам пишут из Янины.
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from es
