История серийной доносчицы Анны Коробковой, aka Иван Абатуров, разоблаченной объединенными силами социальной антропологии и лингвистического анализа, важна и примечательна на многих уровнях. Из доступных нам перечислим научно-исследовательский, политический и демографический.
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ [ФИО] ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА [ФИО] НОРМА ПРИЗНАНА НЕЗАКОННОЙ РЕШЕНИЕМ ЕСПЧ
Во-первых, история эта наилучшим и выразительнейшим образом воплощает те принципы, на которых стоит наше социальное и профессиональное бытие: слава науке; ученье - свет; знание - сила. Да здравствует Просвещение и труженики его, антрополог Александра Архипова и лингвист Даниил Скоринкин! Путем психологически точного щекотания подопытного в чувствительных местах, аккумуляции текстов, краудсторминга, анализа силами интеллекта искусственного и натурального, истина открылась во всей своей божественной наготе и неотразимости - прекрасная, как вышедшая из пены морской Афродита, совершенно независимо от убожества самого предмета исследования. Что очередной раз демонстрирует дорогой моему сердцу point: научный поиск благороден и вдохновенен сам по себе, плоды его облагораживает род человеческий вне зависимости от того, препарируете вы драму Шекспира, холерную палочку или беззаконную комету. Меня отдельно умилило, что совершено тем же манером - выделением характерных фраз и оборотов из массива текстов - в издании The New Oxford Shakespeare: Modern Critical Edition коллективом шекспироведов при помощи искусственного интеллекта определялись границы собственно шекспировских текстов и написанных в соавторстве. Они тоже брали лексемы, к которым автор имел особое пристрастие - например, ритмически выгодное и лирически выразительное слово tonight. Выяснилось, что правы были и стратфордианцы, и антистратфордианцы: автор писал сам и писал в коллаборации, вписывал сцены в чужие пьесы и в его пьесы вписывались сцены другими авторам, а трилогию про Генриха VI он вообще написал совместно с Кристофером Марло. Очаровательно, что в своем опровержении (как он думает) тождества с Анной Васильевной несчастный Иван Абатуров подтверждает валидность именно того метода, которым его только что препарировали, цитируя самую характерную из своих повторяющихся фраз: "Я против любого нарушения любого закона". Вскрытие показало, что пациент скончался в результате вскрытия.
С точки зрения политологической важно отметить два очередной раз подтвердившихся факта. Во-первых, в общем объёме доносов диспропорционально велик вклад серийных маньяков, поскольку сама эта деятельность социально противоестественна и требует от тех, кто ей предается, такой степени психопатичности, какой рядовой гражданин не сразу и достигнет. Второе: эффективность деятельности Анны Коробковой была невелика. Даже в тех случаях, когда за её эпистолярией следовал какой-то процессуальный результат, трудно отличить консеквенцию от каузации, а по большей части она получала в ответ простые отписки - знакомые всякому, кто по какому бы то ни было поводу обращался в госорганы. Правоохранительная система не любит, когда ей указывают, кого хватать, и не нуждается в таких указаниях: она не работает по запросу. У неё свои планы и свои KPI, и заказы от простолюдинов она не принимает. Роль доносов и в сталинское время сильно преувеличена - анализ архивных документов показывает, что ОГПУ-НКВД руководствовались не ими, а спущенными сверху нормативами. А ведь тоталитарная система отличается от авторитарной (с каковой мы сейчас имеем дело) куда большей степенью человеческого вовлечения: можно сказать, что тоталитаризм для своего пропитания перемалывает людей, а авторитаризм - ресурсы. Так что на современном этапе инициативники нужны ещё меньше, чем 90 лет тому назад. Всё вышесказанное никак не оправдывает екатеринбургского бесстыдника: дурной поступок остается дурным вне зависимости от того, имел он последствия или остался абстрактным упражнением во зле. А часть посланий нашей Анны последствия, судя по всему, имела.
История серийной доносчицы Анны Коробковой, aka Иван Абатуров, разоблаченной объединенными силами социальной антропологии и лингвистического анализа, важна и примечательна на многих уровнях. Из доступных нам перечислим научно-исследовательский, политический и демографический.
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ [ФИО] ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА [ФИО] НОРМА ПРИЗНАНА НЕЗАКОННОЙ РЕШЕНИЕМ ЕСПЧ
Во-первых, история эта наилучшим и выразительнейшим образом воплощает те принципы, на которых стоит наше социальное и профессиональное бытие: слава науке; ученье - свет; знание - сила. Да здравствует Просвещение и труженики его, антрополог Александра Архипова и лингвист Даниил Скоринкин! Путем психологически точного щекотания подопытного в чувствительных местах, аккумуляции текстов, краудсторминга, анализа силами интеллекта искусственного и натурального, истина открылась во всей своей божественной наготе и неотразимости - прекрасная, как вышедшая из пены морской Афродита, совершенно независимо от убожества самого предмета исследования. Что очередной раз демонстрирует дорогой моему сердцу point: научный поиск благороден и вдохновенен сам по себе, плоды его облагораживает род человеческий вне зависимости от того, препарируете вы драму Шекспира, холерную палочку или беззаконную комету. Меня отдельно умилило, что совершено тем же манером - выделением характерных фраз и оборотов из массива текстов - в издании The New Oxford Shakespeare: Modern Critical Edition коллективом шекспироведов при помощи искусственного интеллекта определялись границы собственно шекспировских текстов и написанных в соавторстве. Они тоже брали лексемы, к которым автор имел особое пристрастие - например, ритмически выгодное и лирически выразительное слово tonight. Выяснилось, что правы были и стратфордианцы, и антистратфордианцы: автор писал сам и писал в коллаборации, вписывал сцены в чужие пьесы и в его пьесы вписывались сцены другими авторам, а трилогию про Генриха VI он вообще написал совместно с Кристофером Марло. Очаровательно, что в своем опровержении (как он думает) тождества с Анной Васильевной несчастный Иван Абатуров подтверждает валидность именно того метода, которым его только что препарировали, цитируя самую характерную из своих повторяющихся фраз: "Я против любого нарушения любого закона". Вскрытие показало, что пациент скончался в результате вскрытия.
С точки зрения политологической важно отметить два очередной раз подтвердившихся факта. Во-первых, в общем объёме доносов диспропорционально велик вклад серийных маньяков, поскольку сама эта деятельность социально противоестественна и требует от тех, кто ей предается, такой степени психопатичности, какой рядовой гражданин не сразу и достигнет. Второе: эффективность деятельности Анны Коробковой была невелика. Даже в тех случаях, когда за её эпистолярией следовал какой-то процессуальный результат, трудно отличить консеквенцию от каузации, а по большей части она получала в ответ простые отписки - знакомые всякому, кто по какому бы то ни было поводу обращался в госорганы. Правоохранительная система не любит, когда ей указывают, кого хватать, и не нуждается в таких указаниях: она не работает по запросу. У неё свои планы и свои KPI, и заказы от простолюдинов она не принимает. Роль доносов и в сталинское время сильно преувеличена - анализ архивных документов показывает, что ОГПУ-НКВД руководствовались не ими, а спущенными сверху нормативами. А ведь тоталитарная система отличается от авторитарной (с каковой мы сейчас имеем дело) куда большей степенью человеческого вовлечения: можно сказать, что тоталитаризм для своего пропитания перемалывает людей, а авторитаризм - ресурсы. Так что на современном этапе инициативники нужны ещё меньше, чем 90 лет тому назад. Всё вышесказанное никак не оправдывает екатеринбургского бесстыдника: дурной поступок остается дурным вне зависимости от того, имел он последствия или остался абстрактным упражнением во зле. А часть посланий нашей Анны последствия, судя по всему, имела.
BY Екатерина Шульман
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Anastasia Vlasova/Getty Images But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs.
from us
