Сколиозные века — так бы называлась глава о Средневековье, если бы историю писали остеопаты.
С приходом христианства поменялась концепция тела. От античной формулы «в здоровом теле здоровый дух» богословы оставили только дух. А тело превратилось в греховный сосуд, который не смеет желать, предаваться страстям и даже громко смеяться.
Представим себе типичный день средневековой красавицы, дочки купца — образованной, с голубыми глазами и кольцом с алым камушком на указательном пальце.
Встать с перинки, помолиться, позавтракать, вышить облачения для священников, пообедать, почитать Священное писание, поужинать, помолиться.
В итоге, думается нам, она могла похвастаться великолепным S-образным искривлением позвоночника. С ней в одном ряду оказывались и монахи-писцы. Они глаз от книг не поднимали и вместе с больной спиной в конце жизни получали сильную близорукость. Вот что происходит, если думать о душе, но забывать о теле.
Ищите баланс, а мы будем локтем, на который вы можете опереться 💃
Сколиозные века — так бы называлась глава о Средневековье, если бы историю писали остеопаты.
С приходом христианства поменялась концепция тела. От античной формулы «в здоровом теле здоровый дух» богословы оставили только дух. А тело превратилось в греховный сосуд, который не смеет желать, предаваться страстям и даже громко смеяться.
Представим себе типичный день средневековой красавицы, дочки купца — образованной, с голубыми глазами и кольцом с алым камушком на указательном пальце.
Встать с перинки, помолиться, позавтракать, вышить облачения для священников, пообедать, почитать Священное писание, поужинать, помолиться.
В итоге, думается нам, она могла похвастаться великолепным S-образным искривлением позвоночника. С ней в одном ряду оказывались и монахи-писцы. Они глаз от книг не поднимали и вместе с больной спиной в конце жизни получали сильную близорукость. Вот что происходит, если думать о душе, но забывать о теле.
Ищите баланс, а мы будем локтем, на который вы можете опереться 💃
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform.
from us
