В отпуске ничто не отвлекает от самокопания. Например, я считал себя эрудированным, а из статьи в РБК узнал, что я, скорее, гелертер (и слово-то какое, ох). А перед поездкой в Красноярск и, собственно, во время нее понял, что не могу называть себя экспертом ни в чем вообще. Ключевое слово — «называть»: рассказывать, что я умею что-то этакое, мне не нравится, потому что сам в этом начинаю сомневаться. Я точно это умею? Не в смысле «лучше многих», а вообще, в принципе. Быть спикером про пиар или медиа — испытание, на красноярском фестивале я волновался словно на зачете. При этом в этот же день и там же вел «Разберем на атомы» и прекрасно себя чувствовал. Давать слово другим, сводить вместе людей, оставаясь при этом незаметным, пусть даже и важным элементом — это я, кажется, могу. А представлять себя как эксперта в чем-либо — по возможности избегайте, как говорится. Решил тут, что мне надо бы актуализировать резюме, которое семь лет не обновлялось; открыл и сразу в ужасе закрыл, представив, что придется про себя писать что-то продающее. Это даже не синдром самозванца уже, а просто глобальный кризис. Мне и о нем-то рассказывать стыдно: увидят нытье или, что несправедливее, кокетство.
В отпуске ничто не отвлекает от самокопания. Например, я считал себя эрудированным, а из статьи в РБК узнал, что я, скорее, гелертер (и слово-то какое, ох). А перед поездкой в Красноярск и, собственно, во время нее понял, что не могу называть себя экспертом ни в чем вообще. Ключевое слово — «называть»: рассказывать, что я умею что-то этакое, мне не нравится, потому что сам в этом начинаю сомневаться. Я точно это умею? Не в смысле «лучше многих», а вообще, в принципе. Быть спикером про пиар или медиа — испытание, на красноярском фестивале я волновался словно на зачете. При этом в этот же день и там же вел «Разберем на атомы» и прекрасно себя чувствовал. Давать слово другим, сводить вместе людей, оставаясь при этом незаметным, пусть даже и важным элементом — это я, кажется, могу. А представлять себя как эксперта в чем-либо — по возможности избегайте, как говорится. Решил тут, что мне надо бы актуализировать резюме, которое семь лет не обновлялось; открыл и сразу в ужасе закрыл, представив, что придется про себя писать что-то продающее. Это даже не синдром самозванца уже, а просто глобальный кризис. Мне и о нем-то рассказывать стыдно: увидят нытье или, что несправедливее, кокетство.
Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from us
