Вы спросите, волнуюсь ли я перед завтрашним вечером? Интересно, но совсем нет. Пока, во всяком случае. Скорее очень предвкушаю. Просто надо знать меня – когда вокруг много друзей, я чувствую себя наиболее уверенно, комфортно и хорошо, так как чувствую, что они меня поддержат. Уверен, что завтра так и будет. Кстати по поводу «знать» была одна история…
***
Пятничный вечер. Я с компанией друзей. Перетекаем из одного бара в другой. Нам хмельно и весело. Оказываемся в очередном месте. Очень людно. Пролезаем к барной стойке и начинаем пить коктейли. Увлечены общением между собой и особенно не замечаем происходящего вокруг. Через какое-то время я понимаю, что около нас «трется» какая-то совсем молоденькая девушка. То с одной стороны подойдет, то с другой. То в глаза заглянет. Наконец, она не выдерживает и подходит совсем близко ко мне и говорит:
- Я тебя знаю! - Нет, ты меня не знаешь! - Нет, я тебя знаю! - Нет! Ты меня не знаешь! - Стейк «Луизиана», гречка, дополнительное оливковое масло и бокал Кьянти. Всегда один и тот же заказ.
Официантка из «Академии» рядом с моим тогдашним домом, в сущности, была права. Мы – это то, что мы едим (и пьем). Наши вкусовые предпочтения говорят многое о нас. Так что она действительно знала меня побольше многих.
Вы спросите, волнуюсь ли я перед завтрашним вечером? Интересно, но совсем нет. Пока, во всяком случае. Скорее очень предвкушаю. Просто надо знать меня – когда вокруг много друзей, я чувствую себя наиболее уверенно, комфортно и хорошо, так как чувствую, что они меня поддержат. Уверен, что завтра так и будет. Кстати по поводу «знать» была одна история…
***
Пятничный вечер. Я с компанией друзей. Перетекаем из одного бара в другой. Нам хмельно и весело. Оказываемся в очередном месте. Очень людно. Пролезаем к барной стойке и начинаем пить коктейли. Увлечены общением между собой и особенно не замечаем происходящего вокруг. Через какое-то время я понимаю, что около нас «трется» какая-то совсем молоденькая девушка. То с одной стороны подойдет, то с другой. То в глаза заглянет. Наконец, она не выдерживает и подходит совсем близко ко мне и говорит:
- Я тебя знаю! - Нет, ты меня не знаешь! - Нет, я тебя знаю! - Нет! Ты меня не знаешь! - Стейк «Луизиана», гречка, дополнительное оливковое масло и бокал Кьянти. Всегда один и тот же заказ.
Официантка из «Академии» рядом с моим тогдашним домом, в сущности, была права. Мы – это то, что мы едим (и пьем). Наши вкусовые предпочтения говорят многое о нас. Так что она действительно знала меня побольше многих.
#Эпизоды
BY Фестиваль Извекова
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from fr
