Обвинять или упрекать Россию и Кремль в том, что мы не смогли построить в Сирии крепкий режим (не важно, сменив власть или принудив Асада договорится с оппозицией), конечно, очень удобно - но абсолютно неправильно. Россия не могла ни сменить Асада, ни заставить его поделиться властью (потому что он понимал, что делёжка закончится тем, что его просто отодвинут или свергнут), ни даже вынудить его перестроить свою власть (для этого у нас не было рычагов влияния и рецепта - он мог быть только у него самого). Да, ситуация в Сирии ухудшалась - но она бы не рухнула так быстро без событий последнего года, без того, что началось в Газе. Израильская атака на Ливан ослабила Иран - и его позиции в Сирии. После чего исламисты и решили воспользоваться ситуацией - а Эрдоган захотел посмотреть на то, что у них получится. Сейчас и он уже не рад обрушению режима Асада... Единственное что мы могли пытаться делать настойчивее - это подталкивать Асада к переговорам с Эрдоганом. Мы это делали - но тут надо понимать и упрямство обоих, и ставку Асада на примирение с королевствами Залива - он тянул время, откладывая прямые переговоры с Эрдоганом, и всё проиграл
Обвинять или упрекать Россию и Кремль в том, что мы не смогли построить в Сирии крепкий режим (не важно, сменив власть или принудив Асада договорится с оппозицией), конечно, очень удобно - но абсолютно неправильно. Россия не могла ни сменить Асада, ни заставить его поделиться властью (потому что он понимал, что делёжка закончится тем, что его просто отодвинут или свергнут), ни даже вынудить его перестроить свою власть (для этого у нас не было рычагов влияния и рецепта - он мог быть только у него самого). Да, ситуация в Сирии ухудшалась - но она бы не рухнула так быстро без событий последнего года, без того, что началось в Газе. Израильская атака на Ливан ослабила Иран - и его позиции в Сирии. После чего исламисты и решили воспользоваться ситуацией - а Эрдоган захотел посмотреть на то, что у них получится. Сейчас и он уже не рад обрушению режима Асада... Единственное что мы могли пытаться делать настойчивее - это подталкивать Асада к переговорам с Эрдоганом. Мы это делали - но тут надо понимать и упрямство обоих, и ставку Асада на примирение с королевствами Залива - он тянул время, откладывая прямые переговоры с Эрдоганом, и всё проиграл
BY Israel Shamir Исраэль Шамир
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. Update March 8, 2022: EFF has clarified that Channels and Groups are not fully encrypted, end-to-end, updated our post to link to Telegram’s FAQ for Cloud and Secret chats, updated to clarify that auto-delete is available for group and channel admins, and added some additional links. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from fr
