Историк Тимоти Снайдер пишет в о государственном перевороте в США
«Представьте, если бы все происходило примерно так:
Десять кибергрузовиков Tesla, раскрашенных в камуфляжные цвета с гигантской буквой X на крыше каждого, с шумом и визгом шин проезжают по Вашингтону. Из грузовиков выпрыгивают несколько десятков молодых людей, одетых в красно-черные «бронированные» костюмы Devil’s Champion. Отдав нацистское приветствие, они хватают оружие и забегают в один правительственный департамент за другим, выкрикивая лозунги вроде «Вся власть верховному лидеру Скибиди Гитлеру».
Исторически перевороты выглядели именно так. Центр власти был физическим местом. Захватить его и изгнать людей, занимавших этот пост, означало установить контроль. Поэтому, если бы группа вооруженных людей со странной символикой ворвалась в правительственные здания, американцы распознали бы это как попытку переворота.
И такая попытка переворота провалилась бы.
А теперь представьте, что вместо этого происходит следующее.
Несколько десятков молодых людей ходят от правительственного офиса к правительственному офису, одетые в гражданскую одежду и вооруженные только zip-дисками. Используя технический жаргон и туманные ссылки на приказы сверху, они получают доступ к основным компьютерным системам федерального правительства. После этого они предоставляют своему верховному лидеру доступ к информации и полномочия запускать и останавливать все государственные платежи.
Этот переворот, по сути, уже происходит. И если мы не признаем его таковым, он может стать успешным.
В третьем десятилетии двадцать первого века власть скорее цифровая, чем физическая. Здания и люди существуют для того, чтобы защищать работу компьютеров, а значит, и работу правительства в целом, в нашем случае демократического (в принципе) правительства, которое организовано и ограничено понятием прав личности.
Действия Маска и его последователей — это переворот, потому что люди, захватившие власть, не имеют на нее права. Илон Маск не был избран ни на какую должность, и нет такой должности, которая давала бы ему право делать то, что он делает. Все это незаконно. Это также переворот, если говорить о его предполагаемом результате: отмене демократической практики и нарушении прав человека.
Получая данные о каждом из нас, Маск попирает любые понятия о неприкосновенности частной жизни и достоинства, а также явные и неявные соглашения, заключенные с нашим правительством, когда мы платим налоги или студенческие кредиты. А обладание этими данными позволяет шантажировать и совершать новые преступления.
Получив возможность останавливать платежи министерства финансов, Маск также сделает демократию бессмысленной. Мы голосуем за представителей в Конгрессе, которые принимают законы, определяющие, как расходуются наши налоговые средства. Если у Маска есть возможность остановить этот процесс на уровне платежей, он может сделать законы бессмысленными. А это, в свою очередь, означает, что и Конгресс бессмыслен, и наши голоса бессмысленны, как и наше гражданство.
Сопротивление этому перевороту — это защита человека от цифровых технологий и демократии от олигархии. Если Маск будет контролировать эти цифровые системы, избранные республиканцы окажутся столь же беспомощными, как и демократы. Институты, за создание которых они проголосовали, тоже могут быть «удалены», как говорит Маск.
Президент Трамп, если уж на то пошло, в этом случае тоже будет действовать так, как заблагорассудится Маску. Он мало что сможет сделать без использования компьютеров федерального правительства. Разумеется, никто не станет объяснять это ни Трампу, ни его сторонникам.
Происходит переворот, направленный против американцев как обладателей прав и достоинств человека, против американцев как граждан демократической республики. С каждым часом, пока мы продолжаем это не признавать, успех переворота становится все более вероятным».
Историк Тимоти Снайдер пишет в о государственном перевороте в США
«Представьте, если бы все происходило примерно так:
Десять кибергрузовиков Tesla, раскрашенных в камуфляжные цвета с гигантской буквой X на крыше каждого, с шумом и визгом шин проезжают по Вашингтону. Из грузовиков выпрыгивают несколько десятков молодых людей, одетых в красно-черные «бронированные» костюмы Devil’s Champion. Отдав нацистское приветствие, они хватают оружие и забегают в один правительственный департамент за другим, выкрикивая лозунги вроде «Вся власть верховному лидеру Скибиди Гитлеру».
Исторически перевороты выглядели именно так. Центр власти был физическим местом. Захватить его и изгнать людей, занимавших этот пост, означало установить контроль. Поэтому, если бы группа вооруженных людей со странной символикой ворвалась в правительственные здания, американцы распознали бы это как попытку переворота.
И такая попытка переворота провалилась бы.
А теперь представьте, что вместо этого происходит следующее.
Несколько десятков молодых людей ходят от правительственного офиса к правительственному офису, одетые в гражданскую одежду и вооруженные только zip-дисками. Используя технический жаргон и туманные ссылки на приказы сверху, они получают доступ к основным компьютерным системам федерального правительства. После этого они предоставляют своему верховному лидеру доступ к информации и полномочия запускать и останавливать все государственные платежи.
Этот переворот, по сути, уже происходит. И если мы не признаем его таковым, он может стать успешным.
В третьем десятилетии двадцать первого века власть скорее цифровая, чем физическая. Здания и люди существуют для того, чтобы защищать работу компьютеров, а значит, и работу правительства в целом, в нашем случае демократического (в принципе) правительства, которое организовано и ограничено понятием прав личности.
Действия Маска и его последователей — это переворот, потому что люди, захватившие власть, не имеют на нее права. Илон Маск не был избран ни на какую должность, и нет такой должности, которая давала бы ему право делать то, что он делает. Все это незаконно. Это также переворот, если говорить о его предполагаемом результате: отмене демократической практики и нарушении прав человека.
Получая данные о каждом из нас, Маск попирает любые понятия о неприкосновенности частной жизни и достоинства, а также явные и неявные соглашения, заключенные с нашим правительством, когда мы платим налоги или студенческие кредиты. А обладание этими данными позволяет шантажировать и совершать новые преступления.
Получив возможность останавливать платежи министерства финансов, Маск также сделает демократию бессмысленной. Мы голосуем за представителей в Конгрессе, которые принимают законы, определяющие, как расходуются наши налоговые средства. Если у Маска есть возможность остановить этот процесс на уровне платежей, он может сделать законы бессмысленными. А это, в свою очередь, означает, что и Конгресс бессмыслен, и наши голоса бессмысленны, как и наше гражданство.
Сопротивление этому перевороту — это защита человека от цифровых технологий и демократии от олигархии. Если Маск будет контролировать эти цифровые системы, избранные республиканцы окажутся столь же беспомощными, как и демократы. Институты, за создание которых они проголосовали, тоже могут быть «удалены», как говорит Маск.
Президент Трамп, если уж на то пошло, в этом случае тоже будет действовать так, как заблагорассудится Маску. Он мало что сможет сделать без использования компьютеров федерального правительства. Разумеется, никто не станет объяснять это ни Трампу, ни его сторонникам.
Происходит переворот, направленный против американцев как обладателей прав и достоинств человека, против американцев как граждан демократической республики. С каждым часом, пока мы продолжаем это не признавать, успех переворота становится все более вероятным».
Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from fr
