В Хабаровском крае провалился Дом дальневосточника.
Власти хотели убить сразу всех зайцев: обеспечить жителей региона комфортными индивидуальными домами и дать фронт работ местным предприятиям, занятым заготовкой и производством древесины.
Планировалось, что в Хабаровском крае к 2025 году будут возводить ежегодно до десяти тысяч типовых двухэтажных деревянных домов, средней площадью сто квадратных метров. К каждому дому обещали «нарезать» земельный участок в десять соток, чтобы навсегда прикрепить дальневосточника к родной земле.
При «рисовании» идеалистического проекта стоимость квадратного метра в готовом доме рассчитали в пятьдесят тысяч рублей. На старте строительства выяснилось, что цена будет как минимум в два раза выше.
В результате вместо десяти тысяч домов был построен всего один дом дальневосточника в Мичуринском районе края. И даже рекламный пилотный вариант, вылизанный до блеска, никто не захотел покупать. В результате подрядчик после года торгов продал дом с землей себе в убыток за восемь миллионов рублей.
В Хабаровском крае провалился Дом дальневосточника.
Власти хотели убить сразу всех зайцев: обеспечить жителей региона комфортными индивидуальными домами и дать фронт работ местным предприятиям, занятым заготовкой и производством древесины.
Планировалось, что в Хабаровском крае к 2025 году будут возводить ежегодно до десяти тысяч типовых двухэтажных деревянных домов, средней площадью сто квадратных метров. К каждому дому обещали «нарезать» земельный участок в десять соток, чтобы навсегда прикрепить дальневосточника к родной земле.
При «рисовании» идеалистического проекта стоимость квадратного метра в готовом доме рассчитали в пятьдесят тысяч рублей. На старте строительства выяснилось, что цена будет как минимум в два раза выше.
В результате вместо десяти тысяч домов был построен всего один дом дальневосточника в Мичуринском районе края. И даже рекламный пилотный вариант, вылизанный до блеска, никто не захотел покупать. В результате подрядчик после года торгов продал дом с землей себе в убыток за восемь миллионов рублей.
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from fr
