Арестованный экс-мэр Нового Уренгоя (ЯНАО) Воронов попросил следователей отправить его на СВО. Об этом он заявил в зале во время рассмотрения дела о продлении ему ареста (обвиняется в получении крупной взятки). Воронов пояснил, что владеет разными видами оружия, рукопашным боем и имеет отличное здоровье, отметив, что хотел уехать на СВО с самого начала боевых действий, но не имел возможности из-за рабочей деятельности. Он объяснил свою просьбу тем, что следствие может затянуться на месяцы, а скрываться он не намерен.
Вместе с тем причастность Воронова и фигурантов дела о взятке к коррупционным преступлениям подтверждается показаниями свидетелей, пишут РИА Новости. Бывшего главу Нового Уренгоя, вместе с потенциальными взяткодателями из фирмы "Проектстройсервис", Максимом Лясиным, Григорием Наком и Эдуардом Полянским, оставили в СИЗО до 1 декабря. Накануне их дела в Басманном суде Москвы были объединены.
Арестованный экс-мэр Нового Уренгоя (ЯНАО) Воронов попросил следователей отправить его на СВО. Об этом он заявил в зале во время рассмотрения дела о продлении ему ареста (обвиняется в получении крупной взятки). Воронов пояснил, что владеет разными видами оружия, рукопашным боем и имеет отличное здоровье, отметив, что хотел уехать на СВО с самого начала боевых действий, но не имел возможности из-за рабочей деятельности. Он объяснил свою просьбу тем, что следствие может затянуться на месяцы, а скрываться он не намерен.
Вместе с тем причастность Воронова и фигурантов дела о взятке к коррупционным преступлениям подтверждается показаниями свидетелей, пишут РИА Новости. Бывшего главу Нового Уренгоя, вместе с потенциальными взяткодателями из фирмы "Проектстройсервис", Максимом Лясиным, Григорием Наком и Эдуардом Полянским, оставили в СИЗО до 1 декабря. Накануне их дела в Басманном суде Москвы были объединены.
During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from fr
