В русскоязычном сегменте не сильно обратили внимание на недавнее решение высшего административного суда федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия (Германия). Суд отказал в предоставлении субсидиарной защиты гражданину Сирии, со скепсисом описав риски преследования, высчитав их от количества инцидентов на душу населения.
Это еще не сложившаяся практика, но весточка в цепочке ужесточения политики стран Евросоюза по приему беженцев.
Немецкие медиа написали довольно поверхностно, но если посмотреть полную аргументацию суда, можно найти несколько важных аспектов:
🔹оценки риска призыва в армию в ходе военного конфликта Тут суд приходит к выводу, что мероприятия по призыву в Сирии сейчасочень фрагментарные, а наказание за уклонение — всего несколько месяцев тюрьмы, поэтому доводы заявителя о серьезном риске не основаны на реальном положении дел.
🔹оценки риска давления со стороны властей на тех, кто был в эмиграции Суд находит такие случаи достаточно редкими, и говорит о том, что чаще всего это не заканчивается серьезными долгоиграющими последствиями или пытками.
🔹оценки практики репрессий и рисков не во всей стране, а в ее отдельных регионах Провинцию, из которой прибыл заявитель, суд нашел относительно безопасной: государственные органы функционируют, а 3-4 инцидента в день на 1,2 млн населения не являются массовым риском.
🔹отношения с режимом Суд отдельно оценил риски для оппозиции, отметив, что звявитель аполитичен, и не выражал своих политических взглядов, поэтому этот аргумент при оценки индивидуальных рисков не обоснован
Суд анализирует официальные отчеты мониторинговых миссий международных организаций (которые далеко не всегда отражают полную картину), приводя, кроме прочего, аргумент, что из 280 тыс. вернувшихся беженцев зафиксировано только 65 случаев репрессий, поэтому оценки правозащитников и даже МИД ФРГ алармические.
В политических и правозащитных кругах возникла большая дискуссия об аргументации суда. Но думаю, что в условиях затяжного миграционного кризиса, роста популярности правых партий, ЕС неминуемо идет к пересмотру политики в отношении нелегальной миграции от гуманизма к рациональным холодном оценкам.
В русскоязычном сегменте не сильно обратили внимание на недавнее решение высшего административного суда федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия (Германия). Суд отказал в предоставлении субсидиарной защиты гражданину Сирии, со скепсисом описав риски преследования, высчитав их от количества инцидентов на душу населения.
Это еще не сложившаяся практика, но весточка в цепочке ужесточения политики стран Евросоюза по приему беженцев.
Немецкие медиа написали довольно поверхностно, но если посмотреть полную аргументацию суда, можно найти несколько важных аспектов:
🔹оценки риска призыва в армию в ходе военного конфликта Тут суд приходит к выводу, что мероприятия по призыву в Сирии сейчасочень фрагментарные, а наказание за уклонение — всего несколько месяцев тюрьмы, поэтому доводы заявителя о серьезном риске не основаны на реальном положении дел.
🔹оценки риска давления со стороны властей на тех, кто был в эмиграции Суд находит такие случаи достаточно редкими, и говорит о том, что чаще всего это не заканчивается серьезными долгоиграющими последствиями или пытками.
🔹оценки практики репрессий и рисков не во всей стране, а в ее отдельных регионах Провинцию, из которой прибыл заявитель, суд нашел относительно безопасной: государственные органы функционируют, а 3-4 инцидента в день на 1,2 млн населения не являются массовым риском.
🔹отношения с режимом Суд отдельно оценил риски для оппозиции, отметив, что звявитель аполитичен, и не выражал своих политических взглядов, поэтому этот аргумент при оценки индивидуальных рисков не обоснован
Суд анализирует официальные отчеты мониторинговых миссий международных организаций (которые далеко не всегда отражают полную картину), приводя, кроме прочего, аргумент, что из 280 тыс. вернувшихся беженцев зафиксировано только 65 случаев репрессий, поэтому оценки правозащитников и даже МИД ФРГ алармические.
В политических и правозащитных кругах возникла большая дискуссия об аргументации суда. Но думаю, что в условиях затяжного миграционного кризиса, роста популярности правых партий, ЕС неминуемо идет к пересмотру политики в отношении нелегальной миграции от гуманизма к рациональным холодном оценкам.
BY Кто если не Буракова
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from fr
