Я думаю, все знают, что такое нетворкинг, и какой от него прок. Но есть нечто эксклюзивное…
Я, как и коллеги по бюро, в основном осуществляем защиту по уголовным делам, связанным с экономикой, коррупцией и должностными преступлениями. В общем, приличная публика. И конечно же, следствие, в подавляющем большинстве случаев, просит суды избрать меру пресечения в виде заключения под стражу. Ну а суды охотно идут навстречу следствию. Так, люди, которые еще вчера жили спокойной и достаточно комфортной жизнью, оказываются за решеткой, в абсолютно чуждой для себя среде. Но фокус в том, что таких людей там, за решеткой, немало. Особенно могут этим похвастаться московские СИЗО . В них сидят политики, которых решили списать, бизнесмены, чей бизнес оказался на грани отжима и уничтожения, правоохранители, которые сделали не то, или не сделали то, что от них требовали. Зачастую это люди, которые кому-то перешли дорогу. Зачастую это обвиняемые по громким и резонансным делам. Те люди, о которых пишут и говорят в новостях. И все они по злой иронии судьбы, оказываются в одних местах. Я уже ни раз слышал от доверителей, что в СИЗО они обрели много полезных и интересных знакомств. Есть время пообщаться и завести дружбу. Поэтому когда очередной доверитель попадает в СИЗО, порой шучу, что есть и свои плюсы ) Вот такой бывает эксклюзивный нетворкинг.
Я думаю, все знают, что такое нетворкинг, и какой от него прок. Но есть нечто эксклюзивное…
Я, как и коллеги по бюро, в основном осуществляем защиту по уголовным делам, связанным с экономикой, коррупцией и должностными преступлениями. В общем, приличная публика. И конечно же, следствие, в подавляющем большинстве случаев, просит суды избрать меру пресечения в виде заключения под стражу. Ну а суды охотно идут навстречу следствию. Так, люди, которые еще вчера жили спокойной и достаточно комфортной жизнью, оказываются за решеткой, в абсолютно чуждой для себя среде. Но фокус в том, что таких людей там, за решеткой, немало. Особенно могут этим похвастаться московские СИЗО . В них сидят политики, которых решили списать, бизнесмены, чей бизнес оказался на грани отжима и уничтожения, правоохранители, которые сделали не то, или не сделали то, что от них требовали. Зачастую это люди, которые кому-то перешли дорогу. Зачастую это обвиняемые по громким и резонансным делам. Те люди, о которых пишут и говорят в новостях. И все они по злой иронии судьбы, оказываются в одних местах. Я уже ни раз слышал от доверителей, что в СИЗО они обрели много полезных и интересных знакомств. Есть время пообщаться и завести дружбу. Поэтому когда очередной доверитель попадает в СИЗО, порой шучу, что есть и свои плюсы ) Вот такой бывает эксклюзивный нетворкинг.
BY А’моральное право
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from fr
