Каждое второе сообщение в моей личке выглядит примерно так: "как вкатиться в AI, брат?".
Для начала расскажу вам коротко свой путь самурая. Впервые я потыкал ML и обучил SVM в махровом 2013 в Школе Анализа Данных Яндекса. Мне эта возня с данными понравилась, и на последнем курсе шараги я стал подыскивать себе программу PhD за бугром. Долго не думая, перед новым годом, я разослал примерно дохульён емейлов со своим резюме и получил около 10 ответов и впоследствии два с половиной офера. Затем пришлось изрядно попотеть, доказывая, что я не верблюд с беларуским дипломом. Не знаю, как мне удалось убедить Бундестаг, чтобы они отсыпали денег на аспирантуру именно мне, а не другим немецким студентам.
Я был счастлив. Но длилось это недолго. Минул примерно год, и я начинал ощущать какую-то тяжесть, как будто на запястьях что-то защелкивалось, слегка прибивая меня к земле. Это были небольшие, но увесистые кандалы, по гирьке на каждую ногу и руку, которые мне мило навесил профессор. Требовались исключительные достижения (3-5 статей на топовых конференциях) и удачное стечение обстоятельств, чтобы крепостной получил вольную. Не смотря на это, я почти в самоволку дважды убежал на стажировку в индустрию (в одну из ныне запрещенных в РФ организаций). Итого, 5-лет веселого рабства в старинном немецком вузе завершилось получением мной вольной грамоты по случаю защиты докторской диссертации в Компукторном Зрении.
Каждое второе сообщение в моей личке выглядит примерно так: "как вкатиться в AI, брат?".
Для начала расскажу вам коротко свой путь самурая. Впервые я потыкал ML и обучил SVM в махровом 2013 в Школе Анализа Данных Яндекса. Мне эта возня с данными понравилась, и на последнем курсе шараги я стал подыскивать себе программу PhD за бугром. Долго не думая, перед новым годом, я разослал примерно дохульён емейлов со своим резюме и получил около 10 ответов и впоследствии два с половиной офера. Затем пришлось изрядно попотеть, доказывая, что я не верблюд с беларуским дипломом. Не знаю, как мне удалось убедить Бундестаг, чтобы они отсыпали денег на аспирантуру именно мне, а не другим немецким студентам.
Я был счастлив. Но длилось это недолго. Минул примерно год, и я начинал ощущать какую-то тяжесть, как будто на запястьях что-то защелкивалось, слегка прибивая меня к земле. Это были небольшие, но увесистые кандалы, по гирьке на каждую ногу и руку, которые мне мило навесил профессор. Требовались исключительные достижения (3-5 статей на топовых конференциях) и удачное стечение обстоятельств, чтобы крепостной получил вольную. Не смотря на это, я почти в самоволку дважды убежал на стажировку в индустрию (в одну из ныне запрещенных в РФ организаций). Итого, 5-лет веселого рабства в старинном немецком вузе завершилось получением мной вольной грамоты по случаю защиты докторской диссертации в Компукторном Зрении.
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from fr
