Массово пишут о путче 91го, хотя дата не круглая. Видимо, нынешняя ситуация подстегивает. Тоже вспомню, как это было у меня. Раннее утро 19 августа началось с пришедшей соседки по даче, уже нагретой балетом и новостями. Она стояла в дверях и поговаривала: «А Мииишку-то сняли. Как Хрущева» и порывалось включить нам «Лебединое озеро». Потом все взрослые долго смеялись над фразой из обращения ГКЧПистов, которое крутили по всем «утюгам», что, мол, надо остановить «пропаганду сЕкса [именно через «е», тщательно выговаривая] и насилия». Из длинного документа отметили только это. Было, конечно, забавно, зачем для борьбы с сЕксом вводить в Москву танки и изолировать Горбачева. Еще смеялись над промелькнувшим по ТВ синхроном Нишанова (главы Совета национальностей Верховного совета СССР) с характерным узбекским акцентом, что «все [идет], согласно кИнститЮции». Когда же в программе «Время» увидели ставший легендарным репортаж с призывом защищать баррикады у Белого дома, а потом трясущиеся руки Янаева на прессухе, это не вызвало ощущение недопутча - скорее, хитрости, цинизма и коварства партократов. По телефону узнали, что кто-то из родных уже спешно протирает запыленные за Перестройку партбилеты, а кому-то просто пофигу. Но после провала ГКЧП сильно обрадовались все - и коммунисты, и беспартийные ((на фото - внимание на флаг в толпе)). А та фраза про «сЕкс и насилие» стала мемом. Мы, дети, потом еще долго играли в оборону Ельцина от «реакционеров». Зеленый пластмассовый советский солдатик был у меня Хасбулатовым, как наяву помню.
Массово пишут о путче 91го, хотя дата не круглая. Видимо, нынешняя ситуация подстегивает. Тоже вспомню, как это было у меня. Раннее утро 19 августа началось с пришедшей соседки по даче, уже нагретой балетом и новостями. Она стояла в дверях и поговаривала: «А Мииишку-то сняли. Как Хрущева» и порывалось включить нам «Лебединое озеро». Потом все взрослые долго смеялись над фразой из обращения ГКЧПистов, которое крутили по всем «утюгам», что, мол, надо остановить «пропаганду сЕкса [именно через «е», тщательно выговаривая] и насилия». Из длинного документа отметили только это. Было, конечно, забавно, зачем для борьбы с сЕксом вводить в Москву танки и изолировать Горбачева. Еще смеялись над промелькнувшим по ТВ синхроном Нишанова (главы Совета национальностей Верховного совета СССР) с характерным узбекским акцентом, что «все [идет], согласно кИнститЮции». Когда же в программе «Время» увидели ставший легендарным репортаж с призывом защищать баррикады у Белого дома, а потом трясущиеся руки Янаева на прессухе, это не вызвало ощущение недопутча - скорее, хитрости, цинизма и коварства партократов. По телефону узнали, что кто-то из родных уже спешно протирает запыленные за Перестройку партбилеты, а кому-то просто пофигу. Но после провала ГКЧП сильно обрадовались все - и коммунисты, и беспартийные ((на фото - внимание на флаг в толпе)). А та фраза про «сЕкс и насилие» стала мемом. Мы, дети, потом еще долго играли в оборону Ельцина от «реакционеров». Зеленый пластмассовый советский солдатик был у меня Хасбулатовым, как наяву помню.
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from fr
