Telegram Group & Telegram Channel
Стремление Тегерана уничтожить еврейское государство – ключевой аргумент израильских политиков и дипломатов при объяснении экзистенциальности иранской угрозы.

Строго говоря, нигде в основополагающих документах Исламской республики не сказано о том, что Израиль не должен существовать.
Но аятолла Хомейни именно с сионистским проектом связывал «все наши беды», а также считал признание Израиля «катастрофой для мусульман и подрывом деятельности исламских правительств».
Отсюда, по мнению лидера шиитской революции, «единственный путь к освобождению Иерусалима — это […] вооруженный поход до полного уничтожения Израиля».

Конечно же, слова «вождя и учителя» никто в Иране не ставит и не собирается ставить под сомнение.
Другой вопрос -- как на отношение к Израилю влияет «политический люфт», образовавшийся в ходе формирования Исламской республики?
А именно сочетание шиитской версии «теологии освобождения» как идеологической основы с могущественным силовым аппаратом КСИР как управленческого каркаса.

На первый взгляд, ничего особо нового и парадоксального здесь нет.
Достаточно вспомнить, как скоро после большевистского переворота в России появились ЧК, Красная Армия – институты, доказывающие, что «революция […] чего-то стоит».
Но Владимир Ленин и его последователи никогда не «баловались демократий», достаточно быстро перейдя от диктатуры пролетариата к автократии. Что, помимо всего прочего, давало, например, возможность Иосифу Сталину достаточно регулярно проводить «обновление элит», включая силовые.

«Режим аятолл», будучи симбиозом теократии с вполне себе реальным народным представительством, затрудняет проведение масштабных «чисток». По крайней мере, единолично инициированных.
Как следствие – превращение КСИР в подобие ордена, «гвардию рахбара», чье влияние на первое лицо едва ли не сопоставимо с влиянием самого верховного лидера на этих своих главных силовиков.

Социально-религиозная революция, осуществленная шиитскими «низами» под руководством шиитского «брамина» Хомейни, привела в итоге к построению государства, де-факто контролируемого шиитскими «кшатриями».
Опять же, в самом по себе факте «кшатрианского» переформатирования исламского проекта нет ничего удивительного. Это скорее закономерно.
Иранский парадокс в другом –новая «военная аристократия» исламской республики может оставаться таковой лишь до тех пор, пока сохраняется конфронтация с Западом и жесткий санкционный режим, необходимость поисков обхода которого наделила КСИР дополнительными экономическими полномочиями, и как следствия – обеспечила дополнительные финансовые бенефиты.

А в таком случае все те беды, в которых, по мнению Хомейни, виноват Израиль, -- залог сохранения режима наибольшего благоприятствования КСИР.
Не будет врагов и санкций – потребность в жестком силовом каркасе для Ирана отпадает.
Поэтому именно КСИРовцы, в отличие от иранского президента Масуда Пезешкиана, настаивали на эскалационном, «ракетном», ответе Израилю.
Но по той же причине полное уничтожение еврейского государства вряд ли входит в реальные планы нынешних иранских «ястребов».

В отличие от вождя иранской исламской революции, ее «стражи» -- не «эсхатологи» и «теологи освобождения», но прагматики обогащения.



group-telegram.com/birmanalex/2318
Create:
Last Update:

Стремление Тегерана уничтожить еврейское государство – ключевой аргумент израильских политиков и дипломатов при объяснении экзистенциальности иранской угрозы.

Строго говоря, нигде в основополагающих документах Исламской республики не сказано о том, что Израиль не должен существовать.
Но аятолла Хомейни именно с сионистским проектом связывал «все наши беды», а также считал признание Израиля «катастрофой для мусульман и подрывом деятельности исламских правительств».
Отсюда, по мнению лидера шиитской революции, «единственный путь к освобождению Иерусалима — это […] вооруженный поход до полного уничтожения Израиля».

Конечно же, слова «вождя и учителя» никто в Иране не ставит и не собирается ставить под сомнение.
Другой вопрос -- как на отношение к Израилю влияет «политический люфт», образовавшийся в ходе формирования Исламской республики?
А именно сочетание шиитской версии «теологии освобождения» как идеологической основы с могущественным силовым аппаратом КСИР как управленческого каркаса.

На первый взгляд, ничего особо нового и парадоксального здесь нет.
Достаточно вспомнить, как скоро после большевистского переворота в России появились ЧК, Красная Армия – институты, доказывающие, что «революция […] чего-то стоит».
Но Владимир Ленин и его последователи никогда не «баловались демократий», достаточно быстро перейдя от диктатуры пролетариата к автократии. Что, помимо всего прочего, давало, например, возможность Иосифу Сталину достаточно регулярно проводить «обновление элит», включая силовые.

«Режим аятолл», будучи симбиозом теократии с вполне себе реальным народным представительством, затрудняет проведение масштабных «чисток». По крайней мере, единолично инициированных.
Как следствие – превращение КСИР в подобие ордена, «гвардию рахбара», чье влияние на первое лицо едва ли не сопоставимо с влиянием самого верховного лидера на этих своих главных силовиков.

Социально-религиозная революция, осуществленная шиитскими «низами» под руководством шиитского «брамина» Хомейни, привела в итоге к построению государства, де-факто контролируемого шиитскими «кшатриями».
Опять же, в самом по себе факте «кшатрианского» переформатирования исламского проекта нет ничего удивительного. Это скорее закономерно.
Иранский парадокс в другом –новая «военная аристократия» исламской республики может оставаться таковой лишь до тех пор, пока сохраняется конфронтация с Западом и жесткий санкционный режим, необходимость поисков обхода которого наделила КСИР дополнительными экономическими полномочиями, и как следствия – обеспечила дополнительные финансовые бенефиты.

А в таком случае все те беды, в которых, по мнению Хомейни, виноват Израиль, -- залог сохранения режима наибольшего благоприятствования КСИР.
Не будет врагов и санкций – потребность в жестком силовом каркасе для Ирана отпадает.
Поэтому именно КСИРовцы, в отличие от иранского президента Масуда Пезешкиана, настаивали на эскалационном, «ракетном», ответе Израилю.
Но по той же причине полное уничтожение еврейского государства вряд ли входит в реальные планы нынешних иранских «ястребов».

В отличие от вождя иранской исламской революции, ее «стражи» -- не «эсхатологи» и «теологи освобождения», но прагматики обогащения.

BY paradox _friends


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/birmanalex/2318

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted.
from fr


Telegram paradox _friends
FROM American