Сегодня на канале #ОсторожноСобчак у нас большой репортаж на непростую тему — волна деприватизации, накрывшая Россию два года назад, продолжается до сих пор.
По госканалам деприватизацию любят называть «раскулачиванием», но коснуться она может любого. В основном приходят к тем, кто во время приватизации 90-ых покупал активы у государства. А сейчас государство решило, что те активы были куплены как-то неправильно, и поэтому надо их отобрать.
В доход казны уже ушли крупнейшие бизнесы — автодилер Рольф, макаронный гигант Макфа и множество других компаний в разных регионах. Это те заводы, которые выросли сами и десятками лет развивались без помощи государства, обеспечивали страну продукцией, а города — рабочими местами.
Никто не спорит, что девяностые не были самым честным для бизнеса десятилетием. Но есть такое юридическое понятие "сроки давности": если в течение 10 лет ошибки той приватизации не нашлись, то и вопросов к бизнесу быть не должно. Но прошло почти 30 (!) лет, и Генпрокуратура всё равно считает вправе такие иски подавать.
Набиуллина бьёт тревогу, РСПП просит пересмотреть процедуру деприватизации, но суды такие иски продолжают удовлетворять. Получается, любой российский бизнес под риском? И не только бизнес, но и, например, собственники приватизированного жилья? Мы поговорили с бизнесменами, которых уже коснулась деприватизация, с юристами и экспертами. Большой и важный выпуск! Включайте! —https://youtu.be/8Tus3OXnLfQ
Сегодня на канале #ОсторожноСобчак у нас большой репортаж на непростую тему — волна деприватизации, накрывшая Россию два года назад, продолжается до сих пор.
По госканалам деприватизацию любят называть «раскулачиванием», но коснуться она может любого. В основном приходят к тем, кто во время приватизации 90-ых покупал активы у государства. А сейчас государство решило, что те активы были куплены как-то неправильно, и поэтому надо их отобрать.
В доход казны уже ушли крупнейшие бизнесы — автодилер Рольф, макаронный гигант Макфа и множество других компаний в разных регионах. Это те заводы, которые выросли сами и десятками лет развивались без помощи государства, обеспечивали страну продукцией, а города — рабочими местами.
Никто не спорит, что девяностые не были самым честным для бизнеса десятилетием. Но есть такое юридическое понятие "сроки давности": если в течение 10 лет ошибки той приватизации не нашлись, то и вопросов к бизнесу быть не должно. Но прошло почти 30 (!) лет, и Генпрокуратура всё равно считает вправе такие иски подавать.
Набиуллина бьёт тревогу, РСПП просит пересмотреть процедуру деприватизации, но суды такие иски продолжают удовлетворять. Получается, любой российский бизнес под риском? И не только бизнес, но и, например, собственники приватизированного жилья? Мы поговорили с бизнесменами, которых уже коснулась деприватизация, с юристами и экспертами. Большой и важный выпуск! Включайте! —https://youtu.be/8Tus3OXnLfQ
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from fr
