Формат этой книжки как раз подойдёт для внутреннего кармана куртки или дамской сумочки, но в случае чего она может послужить и бронежилетом, и фонарём, и костылём, и дорожной аптечкой. Текст трёх лекций Франкла, прочитанных им в Народном университете Вены в 1946 году. Повторюсь, на родине психотерапии в первый год послевоенного кризиса Германии. Экстракт ещё не сформированной логотерапии, которому контекст придаёт значимость философского камня. Франкл без колебания поднимает множество вопросов, кажущихся спорными: вымысел ли смысл жизни, выход ли суицид, этична ли эвтаназия, измеримо ли страдание, — и отвечает на них таким убеждённым нет, что уже и не вспомнить доводов за. Спорить с ним и правда было бы трудно, ведь каждый тезис он подкрепляет примером из судеб людей, попавших в жерло экстремальной угрозы. В страдании тоже — смысл, это один из постулатов логотерапии. Должно быть, и в страшных событиях дрянной истории есть свой смысл, если эта адская кузница выковала такую светлую сталь.
Формат этой книжки как раз подойдёт для внутреннего кармана куртки или дамской сумочки, но в случае чего она может послужить и бронежилетом, и фонарём, и костылём, и дорожной аптечкой. Текст трёх лекций Франкла, прочитанных им в Народном университете Вены в 1946 году. Повторюсь, на родине психотерапии в первый год послевоенного кризиса Германии. Экстракт ещё не сформированной логотерапии, которому контекст придаёт значимость философского камня. Франкл без колебания поднимает множество вопросов, кажущихся спорными: вымысел ли смысл жизни, выход ли суицид, этична ли эвтаназия, измеримо ли страдание, — и отвечает на них таким убеждённым нет, что уже и не вспомнить доводов за. Спорить с ним и правда было бы трудно, ведь каждый тезис он подкрепляет примером из судеб людей, попавших в жерло экстремальной угрозы. В страдании тоже — смысл, это один из постулатов логотерапии. Должно быть, и в страшных событиях дрянной истории есть свой смысл, если эта адская кузница выковала такую светлую сталь.
"He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from fr
