Актуальные события на Украине сильно ударили по репутации немецких партий, практикующих риторику симпатии к России и/или режиму Путина. Речь идёт о Левых и «Альтернативе для Германии» — так называемых Putin-versteher.
Так, например, Сара Вагенкнехт (Левые) на очередном политическом шоу заявила, что Россия «фактически не заинтересована во вторжении в Украину». Эти слова были опровергнуты днём позже. С другой стороны политического спектра был Ойген Шмидт из АдГ. 19 февраля он выступал в Бундестаге и сослался на слова известной песни «хотят ли русские войны», ответив негативно и имея в виду, конечно, российское государство. Потому что русские действительно не хотят войны.
Сегодня обе фракции ожидаемым образом изменили риторику и осудили вторжение России, однако, со своей спецификой. Левые призвали к «скорейшему возвращению к дипломатии» и выступили против санкций, которые «вредят как России, так и Германии, пока США в одиночку выигрывают». Заявление АдГ в свою очередь гласит, что атаке нет оправданий, но «в ходе переговоров российскому партнеру должны, наконец, быть сделаны заслуживающие доверия предложения, которые вновь укрепят взаимное доверие».
Актуальные события на Украине сильно ударили по репутации немецких партий, практикующих риторику симпатии к России и/или режиму Путина. Речь идёт о Левых и «Альтернативе для Германии» — так называемых Putin-versteher.
Так, например, Сара Вагенкнехт (Левые) на очередном политическом шоу заявила, что Россия «фактически не заинтересована во вторжении в Украину». Эти слова были опровергнуты днём позже. С другой стороны политического спектра был Ойген Шмидт из АдГ. 19 февраля он выступал в Бундестаге и сослался на слова известной песни «хотят ли русские войны», ответив негативно и имея в виду, конечно, российское государство. Потому что русские действительно не хотят войны.
Сегодня обе фракции ожидаемым образом изменили риторику и осудили вторжение России, однако, со своей спецификой. Левые призвали к «скорейшему возвращению к дипломатии» и выступили против санкций, которые «вредят как России, так и Германии, пока США в одиночку выигрывают». Заявление АдГ в свою очередь гласит, что атаке нет оправданий, но «в ходе переговоров российскому партнеру должны, наконец, быть сделаны заслуживающие доверия предложения, которые вновь укрепят взаимное доверие».
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from fr
