«Да какие тут репрессии, никто здесь репрессий не боится, мы просто все друг друга знаем. Если ты не дашь 300 рублей, то все будут говорить: "Смотрите, она 300 рублей пожалела"»
Что общего у тех, кто поддерживает войну, и ее противников? Как люди ощущают последствия двух лет военного конфликта?
Социологи исследовали настроения россиян и сделали интересные выводы: российское общество не интересуется войной и предпочитает не говорить о ней вовсе. Со временем разрыв между противниками войны и аполитичным большинством населения сокращается, а горизонтальные социальные связи оказываются важнее (почти) любых политических разногласий.
«Да какие тут репрессии, никто здесь репрессий не боится, мы просто все друг друга знаем. Если ты не дашь 300 рублей, то все будут говорить: "Смотрите, она 300 рублей пожалела"»
Что общего у тех, кто поддерживает войну, и ее противников? Как люди ощущают последствия двух лет военного конфликта?
Социологи исследовали настроения россиян и сделали интересные выводы: российское общество не интересуется войной и предпочитает не говорить о ней вовсе. Со временем разрыв между противниками войны и аполитичным большинством населения сокращается, а горизонтальные социальные связи оказываются важнее (почти) любых политических разногласий.
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors.
from fr
