Писатель Борис Акунин ответил на вопрос читательницы: «Вы вместе с Барышниковым все еще считаете себя „настоящей Россией“ или уже нет?)»
«Понимаете, Ольга, дело совсем не в нас с Барышниковым, а в том, что россияне сегодня делятся на тех, кто на стороне путинского государства, и тех, кто на стороне России — страны Россия. Эти интересы не то что различны, они противоположны. Что хорошо для путинского государства, губительно для страны. А что на пользу стране, то смертельно опасно для Путина и его команды.
Поэтому люди, которые пытаются противодействовать диктатуре, по моему убеждению, и есть настоящая Россия. Вы хотите сказать, что таких мало, что “страшно далеки они от народа“? Да, процент пока невелик. Но он или будет увеличиваться и в конце концов станет преобладающим — или путинизм добьет страну, превратит ее в большую-пребольшую Кущевку, и вам придется в ней жить до скончания века. А третьего не дано»
Писатель Борис Акунин ответил на вопрос читательницы: «Вы вместе с Барышниковым все еще считаете себя „настоящей Россией“ или уже нет?)»
«Понимаете, Ольга, дело совсем не в нас с Барышниковым, а в том, что россияне сегодня делятся на тех, кто на стороне путинского государства, и тех, кто на стороне России — страны Россия. Эти интересы не то что различны, они противоположны. Что хорошо для путинского государства, губительно для страны. А что на пользу стране, то смертельно опасно для Путина и его команды.
Поэтому люди, которые пытаются противодействовать диктатуре, по моему убеждению, и есть настоящая Россия. Вы хотите сказать, что таких мало, что “страшно далеки они от народа“? Да, процент пока невелик. Но он или будет увеличиваться и в конце концов станет преобладающим — или путинизм добьет страну, превратит ее в большую-пребольшую Кущевку, и вам придется в ней жить до скончания века. А третьего не дано»
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from fr
