Провел день после дня рождения как первое января — почти не выходил никуда и пересматривал лучшие новогодние телешоу. Не «Старые песни о главном», хотя люблю их, особенно вторые.
«Неголубой огонёк», вышедший на REN-TV в ночь с 2003 на 2004 год, оказался таким успешным, что через год продюсер Михаил Козырев и режиссер Максим Виторган сделали два таких шоу — второй «Неголубой огонёк», откровенно уступающий первому, и выдающуюся «Первую ночь с Олегом Меньшиковым» на НТВ. Немножко грустно смотреть это в 2022 году (многие участники либо умерли, либо стали говнюками), и все же больше приятно, чем грустно: отдельные номера были гениальные, да и вообще — и время неплохое, и мы в нем.
Здесь я мог бы написать, что война тогда не шла, подведя к тому, как 23 февраля мы не знали, что 24-го охренеем. Но я помню: хоть и было время неплохим, в 2004 году были теракты в метро, взрывы самолётов, Беслан, в 2003-м — «Крылья» и т.д. Россия и тогда создавала себе войны.
Где мы были эти 20 лет? И как прекратить весь этот кошмар?
Провел день после дня рождения как первое января — почти не выходил никуда и пересматривал лучшие новогодние телешоу. Не «Старые песни о главном», хотя люблю их, особенно вторые.
«Неголубой огонёк», вышедший на REN-TV в ночь с 2003 на 2004 год, оказался таким успешным, что через год продюсер Михаил Козырев и режиссер Максим Виторган сделали два таких шоу — второй «Неголубой огонёк», откровенно уступающий первому, и выдающуюся «Первую ночь с Олегом Меньшиковым» на НТВ. Немножко грустно смотреть это в 2022 году (многие участники либо умерли, либо стали говнюками), и все же больше приятно, чем грустно: отдельные номера были гениальные, да и вообще — и время неплохое, и мы в нем.
Здесь я мог бы написать, что война тогда не шла, подведя к тому, как 23 февраля мы не знали, что 24-го охренеем. Но я помню: хоть и было время неплохим, в 2004 году были теракты в метро, взрывы самолётов, Беслан, в 2003-м — «Крылья» и т.д. Россия и тогда создавала себе войны.
Где мы были эти 20 лет? И как прекратить весь этот кошмар?
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from fr
