Старшая сестра Уильяма умерла в три года, через шесть дней после рождения брата, и для родителей навсегда осталась единственным любимым ребенком. Не знающий, что такое душевное тепло, и находящий смысл в баскетболе, отлично играть в который Уильяму помогает рост, в колледже он знакомится с Джулией и ее тремя сестрами — Сильвией, Цецилией и Эвелин. Эти маленькие женщины, сами не раз себя сравнивавшие с героинями того самого романа, на долгие годы войдут в его жизнь (с момента встречи до последних страниц пройдет 30 лет), став ему в итоге настоящей семьей.
Энн Наполитано лаконично, в паре фраз, и очень точно описывает как гармоничные («Бывало, она хотела взять его за руку и тотчас встречала ладонь, потому что в тот же момент у него возникало аналогичное желание»), так и дисгармоничные союзы («Джулия улыбнулась, слыша недоумение в голосе. Он полон вопросов, что так нравится ей, полной ответов»). «Привет, красавица» — болезненная и нежная сага о травмах, ошибках и способах справляться с тьмой. Просто книга года.
Старшая сестра Уильяма умерла в три года, через шесть дней после рождения брата, и для родителей навсегда осталась единственным любимым ребенком. Не знающий, что такое душевное тепло, и находящий смысл в баскетболе, отлично играть в который Уильяму помогает рост, в колледже он знакомится с Джулией и ее тремя сестрами — Сильвией, Цецилией и Эвелин. Эти маленькие женщины, сами не раз себя сравнивавшие с героинями того самого романа, на долгие годы войдут в его жизнь (с момента встречи до последних страниц пройдет 30 лет), став ему в итоге настоящей семьей.
Энн Наполитано лаконично, в паре фраз, и очень точно описывает как гармоничные («Бывало, она хотела взять его за руку и тотчас встречала ладонь, потому что в тот же момент у него возникало аналогичное желание»), так и дисгармоничные союзы («Джулия улыбнулась, слыша недоумение в голосе. Он полон вопросов, что так нравится ей, полной ответов»). «Привет, красавица» — болезненная и нежная сага о травмах, ошибках и способах справляться с тьмой. Просто книга года.
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from fr
