💬Заведующий лабораторией, профессор НИУ МЭИ Евгений Гашо и советник председателя правления некоммерческого партнерства “Совет рынка” Владимир Шкатов дали интервью изданию “Монокль”, в котором поделились мнением о болевых точках российской электроэнергетики и новом ГОЭЛРО. Собрали главное в цитатах. Часть I.

О причинах веерных отключений электричества на юге

Владимир Шкатов: “<...> Уже тогда (1986 г.) и всегда позже Северный Кавказ был дефицитен по электроэнергии. Причина в том, что схема размещения объектов генерации не всегда позволяет передать энергию туда, где она нужна. Чтобы иметь такую возможность, нужно грамотно построить сетевую конструкцию”.

“Тот, кто проектирует энергосистему, должен учитывать не только мощности и линии энергопередачи, но и динамику потребления, его территориальную конфигурацию, сезонный и суточный профили потребления. С учетом прогнозной величины и профиля потребления, а также наличия ресурсов топлива надо правильно определить тип генерации. Грамотный прогноз объема потребления электроэнергии невозможен без плана размещения производственных объектов в регионе. А чтобы этот прогноз был ответственным, орган, который его выполняет, должен иметь полномочия и финансовые ресурсы по его воплощению в жизнь. Ничего подобного в отрасли последние 30 лет мы не наблюдаем”.

О ситуации с энергообеспечением в центральной России

Владимир Шкатов: “В Центре картина тоже далеко не самая радужная. С одной стороны, после блэкаута 2005 г. и тяжелой зимы 2006 г. были приняты необходимые решения по повышению устойчивости Московского энергоузла, и они за это время были действительно реализованы. Но мегаполис и ближнее кольцо области выросли практически на треть. И сегодня в Москве никакого действительного запаса мощности уже нет”.

Евгений Гашо: “Московская агломерация — это свыше 25 млн человек и всего 15 гигаватт собственной электрической мощности (из них современные газовые турбины почти — пять гигаватт). В московском климате для надежной работы система подобного масштаба должна обладать мощностью под 30 гигаватт. Понятно, что рядом есть Калининская АЭС, есть Конаковская ГРЭС, но оттуда же еще линии передачи нужно иметь соответствующей конфигурации и достаточной мощности. <...> Конечно, надо добавить к московским 15 гигаваттам электрической мощности 60 гигаватт тепловых. Казалось бы, впечатляющая цифра. И долгое время для развития города ее хватало. Но сейчас наступает момент, когда уже не хватает. И хотя формально мы выходим на нагрузку около половины от установленной, сплошного резерва во всех районах уже нет”.

“​​Более того, мы видим вопиющую практику застройщиков, которые при присоединении своих объектов к электросетям стараются не учитывать в электронагрузках кондиционеры, которые будут вешать будущие жильцы. <...> Банальное желание сэкономить создает угрозу энергобезопасности города. Другая уловка – строительство зданий с классом теплозащиты значительно ниже заявленного. Когда начнутся холода, здания, построенные с нарушением СНиПов, жильцы вынуждены будут дотапливать самостоятельно, включая в сеть бытовые обогреватели либо запуская кондиционеры на обогрев воздуха”.

О переброске мощностей

Евгений Гишо: “На Ленинградской АЭС помимо двух новых блоков ВВЭР-миллионников строятся еще два. Я спрашиваю атомщиков: а вы два старых работающих блока-миллионника РБМК собираетесь выводить из эксплуатации? Отвечают: нет. <...> В результате мы семимильными шагами создаем избыточную мощность генерации вокруг Санкт-Петербурга, которая ломает всю нашу конструкцию ОЭС Северо-Запада. Перебрасывать энергию на Москву? Но по пути там есть еще Калининская АЭС. Получаем запертую мощность. Аналогично тому, как заперта четверть мощности Кольской АЭС. Предполагалось запитать этой энергией перспективный проект “Мурманский СПГ” “Новатэка”. Но сейчас он заморожен на неопределенное время из-за санкций”.

Часть II.
@vneplanarus

💬Заведующий лабораторией, профессор НИУ МЭИ Евгений Гашо и советник председателя правления некоммерческого партнерства “Совет рынка” Владимир Шкатов дали интервью изданию “Монокль”, в котором поделились мнением о болевых точках российской электроэнергетике и новом ГОЭЛРО. Собрали главное в цитатах. Часть II.

О Генеральной схеме размещения объектов электроэнергетики до 2042 г. (представлен Системным оператором в августе 2024 г.)

Владимир Шкатов: "Никакой науки, увы, за этим документом не стоит. Представленный план ввода мощностей – это, во-первых, инерция и, во-вторых, сумма лоббистских усилий. Состоговали, разложили по телу Родины свои хотелки, особо не задумываясь, каким будет через 15 лет рост потребления”.

О прогнозе потребления
*Согласно Генеральной схемы до 2042 г. рост потребления электроэнергии составит 27,6%.

Владимир Шкатов: “Этот прогноз – черный ящик. Совершенно неясно, откуда он взят, как подсчитан, чем подкреплен. И сама Схема – документ, не обязательный к исполнению. Из того, что там записано, что к 2042 г. на Дальнем Востоке будут построены АЭС, вовсе не следует, что они действительно будут построены. С “Росатомом” и его финансовым планом насколько это увязано? С инвестиционными планами РЖД эти стройки, которые потребуют масштабных перевозок оборудования и материалов, сопряжено? Согласованы ли эти планы с Минфином в части дополнительных федеральных расходов? А “Газпрому” кто-то сказал, что он должен везти газопровод к месту стройки будущей газовой ТЭС на Северном Кавказе? А может, газопровод уже там есть, но не той мощности? Кто это все увяжет? Точно не Системный оператор, это не его уровень. <...> Вся научная база для обоснованного разнесения, конфигурации сложных технологических объектов генерации и их потребителей, увязка их между собой, с потреблением, с промышленностью, с газом, с железными дорогами развалена. <...> Утрачена культура разработки технологических карт, регламентов и инструкций по исполнению принятых решений”.

О Госплане

Владимир Шкатов: “Комплексное решение по энергетике должно включать в себя не только генерацию электроэнергии и тепла, а также линии электропередачи. Дать льготы на топливные элементы для распределенного автономного энергоснабжения и дать стимулы для отечественного производства этих топливных элементов или ветро-дизель-генераторов, чтобы наши деньги не утекали туркам или китайцам – это тоже часть настоящей энергетической стратегии”.

О финансировании Госплана

Евгений Шато: “Мне кажется, нужно отступить на полшага назад. <...> Надо перевернуть ситуацию, чтобы энергетика, энергосистема была не тормозом развития, а драйвером, как раньше”.

Владимир Шкатов: “Я искренне убежден, что из капитализма мы должны вынести одну хорошую вещь – механизм акционирования через кооперативную собственность. <...> Да, будут побочные эффекты с акционированием – спекуляции на акциях и прочие безобразия. Но без этого механизма государство само не в состоянии потянуть финансирование новых энергомощностей. Нет у него для этого возможностей”.

Часть I.
@vneplanarus

Экономика добычи нефти в мире составляет от $26 до $57 за баррель

Стоимость разработки новых проектов по добыче нефти продолжает расти, поскольку инфляционное давление и проблемы с цепочками поставок продолжаются.

При этом средняя стоимость безубыточности нефтяного проекта, не входящего в ОПЕК, выросла до $47 за баррель нефти марки Brent, что на 5% больше только за последний год.

Несмотря на рост затрат, безубыточность все еще ниже текущих цен на нефть.

Согласно последнему исследованию Rystad Energy, наземный Ближний Восток является самым дешевым источником новой добычи со средней ценой безубыточности всего в $27 за баррель. Этот сегмент также может похвастаться одним из самых значительных ресурсных потенциалов.

Добыча на шельфе является следующим по дешевизне ($37), за ним следуют глубоководные месторождения на шельфе ($43) и североамериканские сланцы ($45).

Безубыточность добычи нефтеносных песков в среднем составляет $57 за баррель, но может достигать и $75.