Telegram Group & Telegram Channel
Junger Orientalist🕊
В «золотой век» Бейрута (в ~1950-70-х) улица Хамра была одним из культурных и деловых центров ливанской столицы. Хамра с её высотной застройкой, неоновыми вывесками, кафе и кинотеатрами никогда не спала, и там можно было встретить людей всех возрастов и…
Относительное процветание Ливана в его «золотой век» (1950-60-е) во многом объясняется внешними обстоятельствами.

В XIX веке Бейрут стал ключевым портом для торговли между Европой и Левантом, и это привело к бурному росту города. К тому же, уже тогда в Бейруте начали развиваться банки, финансировавшие производство шёлка в Горном Ливане и торговлю. Часто банки основывались арабскими христианами при поддержке европейских инвестиций.

К середине XX века финансы, международная торговля и туризм стали самыми прибыльными секторами ливанской экономики. Банкиры и крупные бизнесмены разных конфессий были важной частью политических элит: взять хоть такие влиятельные семьи как Фиръун/Фараон (греко-католики, банкиры), Салам (коммерсанты-сунниты), Абу Шахла (православные банкиры) или Эдде (банкиры-марониты).

Неудивительно, что правительство проводило либеральную экономическую политику, отвечавшую интересам бизнеса. Налоги были невысокие, а люди со связями могли не платить и их. В 1950-х в Ливане приняли закон о банковской тайне на основе швейцарского. Бюрократия расширялась, но не слишком быстро и подчас – чтобы создать рабочие места для сторонников, а не чтобы реально что-то регулировать. При этом правительство инвестировало в инфраструктуру (дороги, гавани и новый международный аэропорт).

В 1950-х благосостояние ливанцев в целом повышалось, но вплоть до президентства Фуада Шехаба (1958–1964) правительство ничего не делало для борьбы с неравенством и бедностью. Особенно бедными оставались периферийные регионы, где проживали в основном мусульмане.

События в регионе до поры до времени способствовали росту ливанской экономики. Арабская торговля, до 1948 г. шедшая через Хайфу (а этот порт бурно развивался с 1870-х), после создания Израиля перешла в Бейрут. Через Ливан (Триполи и Сидон) пошёл транзит нефти, и на заре нефтяного бума страна стала важным посредником между Западом и Персидским заливом.

А с конца 1950-х началось бегство капитала из Египта, Сирии и Ирака. Там происходили военные перевороты, за которыми рано или поздно следовали национализации под лозунгами арабского социализма. Люди посостоятельнее выводили свои деньги в ливанские банки.

Ливан также был важным центром образования, культуры и журналистики арабского мира. Плюрализм в политике и значительная свобода слова привели к тому, что в Бейруте встречались поэты, студенты, политэмигранты и туристы со всего арабского мира и из-за его пределов. Там в начале 1950-х скрывались от военной диктатуры Адиба Шишакли основатели партии Баас. В Бейрут же после баасистского переворота в Сирии (1963) сбежал писать мемуары Халед аль-Азм, бывший премьер-министр.

Но внешние факторы способствовали и концу этой эпохи. Вскоре после Шестидневной войны (1967) и без того нищий Южный Ливан стал полем боя между Израилем и Организацией освобождения Палестины (ООП). Часть ливанцев (особенно мусульмане, пан-арабисты, коммунисты и пан-сиристы) считали, что нужно любой ценой поддерживать палестинцев, в то время как некоторые (особенно католики-марониты, потом также многие шииты) хотели ограничить действия боевиков ООП на территории Ливана.

Это обострило внутренние противоречия. Многих и так не устраивала политическая система, при которой у христиан было больше власти, а депутатские мандаты нередко переходили от отца к сыну (в одном случае – к дочери). Вдобавок, при почти полном отсутствии социальных гарантий сохранялось серьёзное неравенство – между центром Бейрута и поясом бедности на окраинах города, между столицей и периферией. Цены росли, а последние попытки социальных реформ предпринимались в конце 1960-х.



group-telegram.com/gunsncamels/1522
Create:
Last Update:

Относительное процветание Ливана в его «золотой век» (1950-60-е) во многом объясняется внешними обстоятельствами.

В XIX веке Бейрут стал ключевым портом для торговли между Европой и Левантом, и это привело к бурному росту города. К тому же, уже тогда в Бейруте начали развиваться банки, финансировавшие производство шёлка в Горном Ливане и торговлю. Часто банки основывались арабскими христианами при поддержке европейских инвестиций.

К середине XX века финансы, международная торговля и туризм стали самыми прибыльными секторами ливанской экономики. Банкиры и крупные бизнесмены разных конфессий были важной частью политических элит: взять хоть такие влиятельные семьи как Фиръун/Фараон (греко-католики, банкиры), Салам (коммерсанты-сунниты), Абу Шахла (православные банкиры) или Эдде (банкиры-марониты).

Неудивительно, что правительство проводило либеральную экономическую политику, отвечавшую интересам бизнеса. Налоги были невысокие, а люди со связями могли не платить и их. В 1950-х в Ливане приняли закон о банковской тайне на основе швейцарского. Бюрократия расширялась, но не слишком быстро и подчас – чтобы создать рабочие места для сторонников, а не чтобы реально что-то регулировать. При этом правительство инвестировало в инфраструктуру (дороги, гавани и новый международный аэропорт).

В 1950-х благосостояние ливанцев в целом повышалось, но вплоть до президентства Фуада Шехаба (1958–1964) правительство ничего не делало для борьбы с неравенством и бедностью. Особенно бедными оставались периферийные регионы, где проживали в основном мусульмане.

События в регионе до поры до времени способствовали росту ливанской экономики. Арабская торговля, до 1948 г. шедшая через Хайфу (а этот порт бурно развивался с 1870-х), после создания Израиля перешла в Бейрут. Через Ливан (Триполи и Сидон) пошёл транзит нефти, и на заре нефтяного бума страна стала важным посредником между Западом и Персидским заливом.

А с конца 1950-х началось бегство капитала из Египта, Сирии и Ирака. Там происходили военные перевороты, за которыми рано или поздно следовали национализации под лозунгами арабского социализма. Люди посостоятельнее выводили свои деньги в ливанские банки.

Ливан также был важным центром образования, культуры и журналистики арабского мира. Плюрализм в политике и значительная свобода слова привели к тому, что в Бейруте встречались поэты, студенты, политэмигранты и туристы со всего арабского мира и из-за его пределов. Там в начале 1950-х скрывались от военной диктатуры Адиба Шишакли основатели партии Баас. В Бейрут же после баасистского переворота в Сирии (1963) сбежал писать мемуары Халед аль-Азм, бывший премьер-министр.

Но внешние факторы способствовали и концу этой эпохи. Вскоре после Шестидневной войны (1967) и без того нищий Южный Ливан стал полем боя между Израилем и Организацией освобождения Палестины (ООП). Часть ливанцев (особенно мусульмане, пан-арабисты, коммунисты и пан-сиристы) считали, что нужно любой ценой поддерживать палестинцев, в то время как некоторые (особенно католики-марониты, потом также многие шииты) хотели ограничить действия боевиков ООП на территории Ливана.

Это обострило внутренние противоречия. Многих и так не устраивала политическая система, при которой у христиан было больше власти, а депутатские мандаты нередко переходили от отца к сыну (в одном случае – к дочери). Вдобавок, при почти полном отсутствии социальных гарантий сохранялось серьёзное неравенство – между центром Бейрута и поясом бедности на окраинах города, между столицей и периферией. Цены росли, а последние попытки социальных реформ предпринимались в конце 1960-х.

BY Junger Orientalist🕊




❌Photos not found?❌Click here to update cache.


Share with your friend now:
group-telegram.com/gunsncamels/1522

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read."
from fr


Telegram Junger Orientalist🕊
FROM American