Telegram Group & Telegram Channel
Харизма/фарн — одна из важнейших валют индоевропейской аристократии, её накоплением она в основном и занималась, а лучшим для этого способом был тот самый Путь героя; в этом смысле герои, можно сказать, гастарбайтеры, отправившиеся на заработки символического.

Для высших сословий, по М. Моссу, пишет Корецкая, «движущим мотивом оказывается отнюдь не выживание и экономическое благополучие, а борьба за престиж»; для приобретения оного эффективнее всего сделать дар, лучше всего такой, аналога которому и не подберёшь, и отдариться запросто не получится; таковым является жизнь, приподнесённая богам — ведь те не в силах отплатить тем же, ибо не способны умереть. И потому в ответ не жалеют для человека клеос, одаривая его с избытком.

Однако герой может и не погибнуть, выжить, как бы отыграв свою ставку; тогда он осуществляет последнюю стадию мономифа: возвращение домой, νόστος, как это делает Одиссей. Это непростое дело, которое может быть ещё и труднее всего предшествовавшего; ведь Одиссея настолько же осуществляется в глубинах разума героя, сколько и в подлинном мире — ностос всегда глубоко рефлективен и психологичен, здесь снова уместно припомнить сравнение с наркотическим трипом; именно его напоминает вторая половина одноимённого фильма Кубрика, являющейся наилучшей экранизацией явления.

Не всегда, впрочем, счастливчик, который пережил все злоключения на своём Пути, желает возвращения, иной раз он думает избежать ностоса: такое мономиф тоже предусматривает. Мир профанного уже не привлекает такого героя, и он хочет остаться здесь, став вечным маргиналом. Такой случай описан П. Видалем-Накэ, он назвал явление «чёрным охотником» — то был юноша Меланий, отказавшийся менять модель поведения на более взрослую, этакий Питер Пэн.

Одиссей во время своего путешествия назад на Итаку встречает множество искушений, пытающихся его отвратить от цели, сделать невозвращенцем: то нимфа Калипсо ему предлагает вознестись, совершить ascension, став богом, то волшебница Кирка соблазняет возможностью впасть в животное состояние. Оба предлагают варианты развития не человека, но того хтонического существа, которым стал герой в тот же миг, что оказался во фронтире. Видаль-Накэ пишет, что «выбраться из „мифического“ мира для Одиссея означает выйти из мира „нечеловеческого“ … вся Одиссея …представляет собой рассказ о возвращении Одиссея к „нормальности“, о согласии его принять участь человека».

Сами греки, как требует и Путь героя, свой страх перед ностосом преодолевали, нечасто от него отказывались, поскольку для этого просто не видели причин: очень уж многое им сулило возвращение, великая награда была скрыта в нём самом, ничем оно не было у них омрачено. Напротив: только тогда они достигали, наконец, статуса полноценного человека, глава семьи признавал их за равного себе статусом, они могли и сами теперь создать семейную единицу, а также заняться политикой.

Вернувшись, герой становится владыкой обоих миров — сакральное и профанное отныне равно подчинены ему, он теперь совершенно гармоничен, он завершён. Две крайности, дихотомии сливались в нём, он находил их σωφροσύνη, их aurea mediocritas; так греки решали великую, одну из величайших проблем бытия, суть которой в противостоянии между цивилизованностью, которая даёт высокое, двигает вперёд, развивает, но также и подчиняет, выхолащивает и доместифицирует, и варварской вольницей, i.e. свободой и независимостью, а также традиционностью, но при этом примитивностью и застоем, тупиком без развития; это, если хотите, конфликт «аполлонического» и «дионисийского», и нет здесь верного выбора; именно поэтому, как считается сейчас, Дионис был ипостастью, одним из ликов Аполлона.

Позднее римлянин Витрувий отмечал, что народы севернее древних обречены на варварство, поскольку смелы, но глупы, тогда как те, что южнее — на деспотию, ибо умны, но трусливы. Грек же, прошедший Путь героя, приобретал оба этих полезных качества, и совмещал лучшее из обоих миров.

#monomif
⬅️⬆️ «Тот самый мономиф: как античные ритуалы взросления породили знаменитый „Путь героя“», 6/10 ⤴️➡️



group-telegram.com/hellenistics/208
Create:
Last Update:

Харизма/фарн — одна из важнейших валют индоевропейской аристократии, её накоплением она в основном и занималась, а лучшим для этого способом был тот самый Путь героя; в этом смысле герои, можно сказать, гастарбайтеры, отправившиеся на заработки символического.

Для высших сословий, по М. Моссу, пишет Корецкая, «движущим мотивом оказывается отнюдь не выживание и экономическое благополучие, а борьба за престиж»; для приобретения оного эффективнее всего сделать дар, лучше всего такой, аналога которому и не подберёшь, и отдариться запросто не получится; таковым является жизнь, приподнесённая богам — ведь те не в силах отплатить тем же, ибо не способны умереть. И потому в ответ не жалеют для человека клеос, одаривая его с избытком.

Однако герой может и не погибнуть, выжить, как бы отыграв свою ставку; тогда он осуществляет последнюю стадию мономифа: возвращение домой, νόστος, как это делает Одиссей. Это непростое дело, которое может быть ещё и труднее всего предшествовавшего; ведь Одиссея настолько же осуществляется в глубинах разума героя, сколько и в подлинном мире — ностос всегда глубоко рефлективен и психологичен, здесь снова уместно припомнить сравнение с наркотическим трипом; именно его напоминает вторая половина одноимённого фильма Кубрика, являющейся наилучшей экранизацией явления.

Не всегда, впрочем, счастливчик, который пережил все злоключения на своём Пути, желает возвращения, иной раз он думает избежать ностоса: такое мономиф тоже предусматривает. Мир профанного уже не привлекает такого героя, и он хочет остаться здесь, став вечным маргиналом. Такой случай описан П. Видалем-Накэ, он назвал явление «чёрным охотником» — то был юноша Меланий, отказавшийся менять модель поведения на более взрослую, этакий Питер Пэн.

Одиссей во время своего путешествия назад на Итаку встречает множество искушений, пытающихся его отвратить от цели, сделать невозвращенцем: то нимфа Калипсо ему предлагает вознестись, совершить ascension, став богом, то волшебница Кирка соблазняет возможностью впасть в животное состояние. Оба предлагают варианты развития не человека, но того хтонического существа, которым стал герой в тот же миг, что оказался во фронтире. Видаль-Накэ пишет, что «выбраться из „мифического“ мира для Одиссея означает выйти из мира „нечеловеческого“ … вся Одиссея …представляет собой рассказ о возвращении Одиссея к „нормальности“, о согласии его принять участь человека».

Сами греки, как требует и Путь героя, свой страх перед ностосом преодолевали, нечасто от него отказывались, поскольку для этого просто не видели причин: очень уж многое им сулило возвращение, великая награда была скрыта в нём самом, ничем оно не было у них омрачено. Напротив: только тогда они достигали, наконец, статуса полноценного человека, глава семьи признавал их за равного себе статусом, они могли и сами теперь создать семейную единицу, а также заняться политикой.

Вернувшись, герой становится владыкой обоих миров — сакральное и профанное отныне равно подчинены ему, он теперь совершенно гармоничен, он завершён. Две крайности, дихотомии сливались в нём, он находил их σωφροσύνη, их aurea mediocritas; так греки решали великую, одну из величайших проблем бытия, суть которой в противостоянии между цивилизованностью, которая даёт высокое, двигает вперёд, развивает, но также и подчиняет, выхолащивает и доместифицирует, и варварской вольницей, i.e. свободой и независимостью, а также традиционностью, но при этом примитивностью и застоем, тупиком без развития; это, если хотите, конфликт «аполлонического» и «дионисийского», и нет здесь верного выбора; именно поэтому, как считается сейчас, Дионис был ипостастью, одним из ликов Аполлона.

Позднее римлянин Витрувий отмечал, что народы севернее древних обречены на варварство, поскольку смелы, но глупы, тогда как те, что южнее — на деспотию, ибо умны, но трусливы. Грек же, прошедший Путь героя, приобретал оба этих полезных качества, и совмещал лучшее из обоих миров.

#monomif
⬅️⬆️ «Тот самый мономиф: как античные ритуалы взросления породили знаменитый „Путь героя“», 6/10 ⤴️➡️

BY Эллиниcтика




Share with your friend now:
group-telegram.com/hellenistics/208

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from fr


Telegram Эллиниcтика
FROM American