ЧИТАЮ И ПИШУ

Вчера к ночи я так устала, что меня хватило на 10 минут чтения.

И это были прекрасные 10 минут.

Сейчас читаю «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург. Не оторваться.

Печальные «приключения» советской журналистки, которую арестовали в 1937 году. К сожалению, история реальная.

Конечно, всегда было любопытно, что испытывает человек в заключении.

Детали рисуют очень живую и жуткую картинку:

— В тюрьме нет зеркал

— Комната 5 шагов в длину, 4 в ширину (недавно замеряла шаги в похожем помещении)

— Вместо иголки вещи подшивают костью от рыбы, которую удалось спрятать после тюремного обеда

— В камере крошечное окно, но в какой-то момент его запретили открывать на весь день, только на 15 минут в сутки

— Следователи, которые допрашивали героев, или начальник тюрьмы через несколько недель/месяцев сами становились заключенными. И это не единичный случай

— В переписке с родственниками нельзя обсуждать новости семьи и общества, но законченные изобрели способ это обходить.

Придумывали похожие на свои имена (Евгения — Ева) и писали про себя как про детей. «Нашей Евочке не так уж плохо, ведь она теперь не одна, а с тётей», — что означало, что к Евгении в камеру поселили соседку.

Какой факт удивил вас?

Меня — про зеркала и про переписку

www.group-telegram.com/fr/katya_and_books.com/83

693 viewsedited  Feb 4 at 09:46

Вчера к ночи я так устала, что меня хватило на 10 минут чтения.

И это были прекрасные 10 минут.

Сейчас читаю «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург. Не оторваться.

Печальные «приключения» советской журналистки, которую арестовали в 1937 году. К сожалению, история реальная.

Конечно, всегда было любопытно, что испытывает человек в заключении.

Детали рисуют очень живую и жуткую картинку:

— В тюрьме нет зеркал

— Комната 5 шагов в длину, 4 в ширину (недавно замеряла шаги в похожем помещении)

— Вместо иголки вещи подшивают костью от рыбы, которую удалось спрятать после тюремного обеда

— В камере крошечное окно, но в какой-то момент его запретили открывать на весь день, только на 15 минут в сутки

— Следователи, которые допрашивали героев, или начальник тюрьмы через несколько недель/месяцев сами становились заключенными. И это не единичный случай

— В переписке с родственниками нельзя обсуждать новости семьи и общества, но законченные изобрели способ это обходить.

Придумывали похожие на свои имена (Евгения — Ева) и писали про себя как про детей. «Нашей Евочке не так уж плохо, ведь она теперь не одна, а с тётей», — что означало, что к Евгении в камеру поселили соседку.

Какой факт удивил вас?

Меня — про зеркала и про переписку

BY ЧИТАЮ И ПИШУ