Власть в России сегодня находится в поистине сложной методологической ловушке, выбраться из которой... Но лучше по порядку.
Полагаем, многим очевидно, что управленческая верхушка борется в сущности не с коронавирусом, а с кризисом отношений власти и общества, которые давно находятся между собой в состоянии войны. Коронавирус – один из театров боевых действий.
Причины этой вражды было бы слишком просто усматривать в коррупции, олигархах, управленческих просчетах и других видимых источниках раздражения. Противоречия исходят из глубокого ценностного конфликта между Системой и пассионарной частью населения, которой чужды насаждаемые сверху идеология и комплекс ценностей.
Между собой спорят две социокультурные целостности. Семантическое ядро одной – авторитет, иерархия, дух номенклатурности, коллективизм, дисциплина, патриотизм, патернализм, традиции, сила. Ощущение себя в пространстве и времени передается через формулу: «Все дружно в едином порыве!» Ценности другой – индивидуализм, демократизм, личный успех, предприимчивость, гуманистическая мораль, потребление, неприятие патетики, лозунгов и авторитетов. А жизненная формула – «Каждый за себя».
Лично-собственническая философия формировалась в сознании россиян примерно с конца 80-х до начала 2010-х гг. и успела стать социокультурным стержнем нации в разрезе нескольких поколений. Но с момента возвращения Владимира Путина на пост президента после рокировки в стране был запущен механизм идеологической перезагрузки с попыткой пересмотра сложившихся ценностей. Оттуда и следует вести начало большого противостояния. Почему не раньше? Возможно, на заре своего правления Путин еще не чувствовал в себе сил слиться с государством воедино.
Формат сосуществования государства и активной части общества в России последних лет иллюстрирует истоптанная теорема абсурда: летели два крокодила, один зеленый, другой на север. Все это время власть пытается задать гражданам новую парадигму, но вместо любви почему-то получает непонимание, а то и протесты. По совести, ее нельзя упрекнуть в том, что она бездействует. Но проблема в том, что в разных системах координат рай наполнен иными смыслами, и что является благом и нормальностью в коллективных общностях, в общностях индивидуалистов не воспринимается никак.
В условиях пандемии и кризисного рефлекса противоречия обострились с новой силой, при том, что власть из кожи вон лезет, чтобы спасти ситуацию. И коллективные, иерархичные общества наверняка бы оценили и карантин, и самоизоляцию, и мобилизацию Системы, и откликнулись бы на призыв президента выстоять всем миром и затем поднять упавшую экономику. Но только в обществе, где каждый сам за себя, никогда не будет «всем миром». И это продемонстрировали и всеобщий праздник непослушания, и вставшие в первых рядах на раздачу государственных денег РПЦ, крупнейшие банки, богатейшие люди страны. Стоит ли говорить, что в системе ценностей «хочешь жить – умей вертеться» обсуждаемая поголовная раздача денег не способна консолидировать общество, а частичная раздача вызовет очередной виток социального разобщения?
Выбраться из этой непростой методологической ловушки можно только путем приведения в соответствие ценностных комплексов общества и государства. А для этого необходимо либо жестко переформатировать общество, либо, всецело следуя социальному запросу, адаптировать государство, создав устойчивую и понятную систему правил для развития индивидуалисткой гражданственности. Все, что посередине, – это неизбежная, изматывающая война и постоянные коронавирусы...
Власть в России сегодня находится в поистине сложной методологической ловушке, выбраться из которой... Но лучше по порядку.
Полагаем, многим очевидно, что управленческая верхушка борется в сущности не с коронавирусом, а с кризисом отношений власти и общества, которые давно находятся между собой в состоянии войны. Коронавирус – один из театров боевых действий.
Причины этой вражды было бы слишком просто усматривать в коррупции, олигархах, управленческих просчетах и других видимых источниках раздражения. Противоречия исходят из глубокого ценностного конфликта между Системой и пассионарной частью населения, которой чужды насаждаемые сверху идеология и комплекс ценностей.
Между собой спорят две социокультурные целостности. Семантическое ядро одной – авторитет, иерархия, дух номенклатурности, коллективизм, дисциплина, патриотизм, патернализм, традиции, сила. Ощущение себя в пространстве и времени передается через формулу: «Все дружно в едином порыве!» Ценности другой – индивидуализм, демократизм, личный успех, предприимчивость, гуманистическая мораль, потребление, неприятие патетики, лозунгов и авторитетов. А жизненная формула – «Каждый за себя».
Лично-собственническая философия формировалась в сознании россиян примерно с конца 80-х до начала 2010-х гг. и успела стать социокультурным стержнем нации в разрезе нескольких поколений. Но с момента возвращения Владимира Путина на пост президента после рокировки в стране был запущен механизм идеологической перезагрузки с попыткой пересмотра сложившихся ценностей. Оттуда и следует вести начало большого противостояния. Почему не раньше? Возможно, на заре своего правления Путин еще не чувствовал в себе сил слиться с государством воедино.
Формат сосуществования государства и активной части общества в России последних лет иллюстрирует истоптанная теорема абсурда: летели два крокодила, один зеленый, другой на север. Все это время власть пытается задать гражданам новую парадигму, но вместо любви почему-то получает непонимание, а то и протесты. По совести, ее нельзя упрекнуть в том, что она бездействует. Но проблема в том, что в разных системах координат рай наполнен иными смыслами, и что является благом и нормальностью в коллективных общностях, в общностях индивидуалистов не воспринимается никак.
В условиях пандемии и кризисного рефлекса противоречия обострились с новой силой, при том, что власть из кожи вон лезет, чтобы спасти ситуацию. И коллективные, иерархичные общества наверняка бы оценили и карантин, и самоизоляцию, и мобилизацию Системы, и откликнулись бы на призыв президента выстоять всем миром и затем поднять упавшую экономику. Но только в обществе, где каждый сам за себя, никогда не будет «всем миром». И это продемонстрировали и всеобщий праздник непослушания, и вставшие в первых рядах на раздачу государственных денег РПЦ, крупнейшие банки, богатейшие люди страны. Стоит ли говорить, что в системе ценностей «хочешь жить – умей вертеться» обсуждаемая поголовная раздача денег не способна консолидировать общество, а частичная раздача вызовет очередной виток социального разобщения?
Выбраться из этой непростой методологической ловушки можно только путем приведения в соответствие ценностных комплексов общества и государства. А для этого необходимо либо жестко переформатировать общество, либо, всецело следуя социальному запросу, адаптировать государство, создав устойчивую и понятную систему правил для развития индивидуалисткой гражданственности. Все, что посередине, – это неизбежная, изматывающая война и постоянные коронавирусы...
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from fr
