Telegram Group & Telegram Channel
8 признаков детской травмы у взрослых людей

от британской психиатрки
Николы Юзден

1. Постоянно извиняемся. Чаще всего это связано с детской необходимостью подстраиваться под чужие эмоции. Маленьким нам проще было заранее взять вину на себя, чем сталкиваться с конфликтами или отвержением.

2. С трудом принимаем комплименты. «Да это просто освещение хорошее», «Любой бы справился» — если в детстве нас не замечали, никогда не хвалили, но часто критиковали, взрослым нам очень сложно поверить, что кто-то может искренне восхищаться: в качестве превентивного обезболивающего мы начали обесценивать сами себя.

3. Избегаем просить о помощи. Лучше упороться в щи и ВСЕ сделать самостоятельно, чем попросить хоть о какой-то помощи? Это может быть связано с впитанным в детстве ощущением, что мы — обуза. Всегда и во всем. Запрещая взрослым нам обращаться за помощью, мозг заботится о выживании (не будем обузой, не останемся в одиночестве).

4. Подробно оправдываемся. Написали сообщение размером с «Войну и мир», объясняя невозможность прийти на вечеринку? Это может быть защитным механизмом: так многословно мы пытаемся доказать, что наши причины действительно веские («пожалуйста, поверьте мне и не отвергайте»). Так бывает, если в детстве наши потребности постоянно обесценивались («потерпишь», «перехочется», «не выдумывай»). 

5. Гиперанализируем. Прокручиваем в голове каждый мимолетный разговор; анализируем каждое слово в сообщении; угадываем по голосу в телефоне, не злятся ли на нас. Так мы обычно пытаемся предугадать и предотвратить отвержение: если в детстве мы не чувствовали уверенности в значимых в отношениях, приходилось постоянно быть начеку.

6. Хотим всем угодить. Постоянно стараемся сделать хорошо и удобно другим, нередко в ущерб самим себе. Это наш печальный способ сохранить мир: если все вокруг счастливы и довольны, значит, и нам безопаснее.

7. Не умеем отдыхать. Попытка расслабиться вызывает тревогу, вину или ощущение, что время потрачено впустую. Если мы воспитывались в среде, где ценилось только то, что «приносит пользу окружающим», а отдых нужно было «заслужить», — покой всегда будет казаться чем-то неправильным и стыдным.

8. С трудом устанавливаем границы. Сложно отказать в просьбе, отстоять мнение или защитить свое пространство? Если в детстве попытки проявлять автономию приводили к негативным последствиям, идея соглашаться на чужие правила может казаться наиболее безопасной. Даже если буквально каждое из этих правил снижает качество жизни.

Бинго-бонго, джек-пот и узнали-согласны! Всем таким же как мы поддержка <3



group-telegram.com/lazarevatut/1643
Create:
Last Update:

8 признаков детской травмы у взрослых людей

от британской психиатрки
Николы Юзден

1. Постоянно извиняемся. Чаще всего это связано с детской необходимостью подстраиваться под чужие эмоции. Маленьким нам проще было заранее взять вину на себя, чем сталкиваться с конфликтами или отвержением.

2. С трудом принимаем комплименты. «Да это просто освещение хорошее», «Любой бы справился» — если в детстве нас не замечали, никогда не хвалили, но часто критиковали, взрослым нам очень сложно поверить, что кто-то может искренне восхищаться: в качестве превентивного обезболивающего мы начали обесценивать сами себя.

3. Избегаем просить о помощи. Лучше упороться в щи и ВСЕ сделать самостоятельно, чем попросить хоть о какой-то помощи? Это может быть связано с впитанным в детстве ощущением, что мы — обуза. Всегда и во всем. Запрещая взрослым нам обращаться за помощью, мозг заботится о выживании (не будем обузой, не останемся в одиночестве).

4. Подробно оправдываемся. Написали сообщение размером с «Войну и мир», объясняя невозможность прийти на вечеринку? Это может быть защитным механизмом: так многословно мы пытаемся доказать, что наши причины действительно веские («пожалуйста, поверьте мне и не отвергайте»). Так бывает, если в детстве наши потребности постоянно обесценивались («потерпишь», «перехочется», «не выдумывай»). 

5. Гиперанализируем. Прокручиваем в голове каждый мимолетный разговор; анализируем каждое слово в сообщении; угадываем по голосу в телефоне, не злятся ли на нас. Так мы обычно пытаемся предугадать и предотвратить отвержение: если в детстве мы не чувствовали уверенности в значимых в отношениях, приходилось постоянно быть начеку.

6. Хотим всем угодить. Постоянно стараемся сделать хорошо и удобно другим, нередко в ущерб самим себе. Это наш печальный способ сохранить мир: если все вокруг счастливы и довольны, значит, и нам безопаснее.

7. Не умеем отдыхать. Попытка расслабиться вызывает тревогу, вину или ощущение, что время потрачено впустую. Если мы воспитывались в среде, где ценилось только то, что «приносит пользу окружающим», а отдых нужно было «заслужить», — покой всегда будет казаться чем-то неправильным и стыдным.

8. С трудом устанавливаем границы. Сложно отказать в просьбе, отстоять мнение или защитить свое пространство? Если в детстве попытки проявлять автономию приводили к негативным последствиям, идея соглашаться на чужие правила может казаться наиболее безопасной. Даже если буквально каждое из этих правил снижает качество жизни.

Бинго-бонго, джек-пот и узнали-согласны! Всем таким же как мы поддержка <3

BY ЛАЗАРЕВА ТУТ!




Share with your friend now:
group-telegram.com/lazarevatut/1643

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

He adds: "Telegram has become my primary news source." He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons.
from fr


Telegram ЛАЗАРЕВА ТУТ!
FROM American