Вчера Путин подписал указ о призыве на срочную военную службу. В армию планируют призвать 133 000 человек, что на 3 000 больше, чем в осеннюю призывную кампанию 2023 года.
Для правозащиты нынешний призыв станет испытанием. Несмотря на заявления чиновников министерства обороны, все новеллы от электронного реестра воинского учёта до ограничения на выезд могут заработать уже осенью. В конце концов именно так хотел сам Путин: в декабре 2023 он оформил свои пожелания в виде поручений, по части из которых отчёт ещё предстоит 1 ноября 2024 года.
Не исключены и сюрпризы, которых мы вообще не ожидаем: лишь предположить можно, как будет работать ЕПП в Москве или как будут происходить полицейские облавы на призывников. Не разрешена окончательна и ситуация со срочниками в Курской области и военнослужащими, проходящими службу на границе. Я вижу огромные риски для них в тех условиях, в которых мы живём с августа этого года.
Если вам нужна помощь правозащитников, то смело обращайтесь к нам в Движение сознательных отказчиков или к моим коллегам. Вот список профессионалов, которым я доверяю:
Вчера Путин подписал указ о призыве на срочную военную службу. В армию планируют призвать 133 000 человек, что на 3 000 больше, чем в осеннюю призывную кампанию 2023 года.
Для правозащиты нынешний призыв станет испытанием. Несмотря на заявления чиновников министерства обороны, все новеллы от электронного реестра воинского учёта до ограничения на выезд могут заработать уже осенью. В конце концов именно так хотел сам Путин: в декабре 2023 он оформил свои пожелания в виде поручений, по части из которых отчёт ещё предстоит 1 ноября 2024 года.
Не исключены и сюрпризы, которых мы вообще не ожидаем: лишь предположить можно, как будет работать ЕПП в Москве или как будут происходить полицейские облавы на призывников. Не разрешена окончательна и ситуация со срочниками в Курской области и военнослужащими, проходящими службу на границе. Я вижу огромные риски для них в тех условиях, в которых мы живём с августа этого года.
Если вам нужна помощь правозащитников, то смело обращайтесь к нам в Движение сознательных отказчиков или к моим коллегам. Вот список профессионалов, которым я доверяю:
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from fr
