Пока постсоветские произраильские читатели Новой Газеты ставят в Телеграме негативные реакции к новости о том, что премию имени Анны Политковской выиграли палестинские журналистки, видя в этом, очевидно, некую несправедливость, мои мысли обращаются к самой Анне Политковской. Человеческий героизм, даже самый тупой и однобокий, не может не вызывать понимание. А второй мыслью – не вызывать недоумение.
Откровенные и в лоб убийства журналистов (проще: людей без денег и власти, которые известны своим словом), у меня ассоциируются скорее с Украиной, региональной Америкой там, латинской Америкой, Африкой и так далее. Кажется, единственным кто всерьёз этим занимался в России, был Пригожин. Так, чтобы была цепочка типа: «Обозвал Путина» -> «Урод» -> «Сломать ноги». Пусть и его реакция была несоразмерной, за что он там людей в регионах бил, вроде за оскорбления Путина, да, но который у каждого свой, общий, можно сказать, и странно было бы так выслуживаться. Ну да ладно.
Суть в том, что как Политковская со своим нимбом была не особа похожа на журналистку, так и её убийство ничего собой не достигло, не остановило потоки правды в газетах, не запачкало какого-нибудь приличного человека в крови обвинением. «Страшная правда» о Чечне продолжила поступать почти в тех же, а может и в больших объемах, Кадыров, ну… Не думаю, что его репутация в нечеченском обществе как-то влияет на его положение и возможности. Путин… Ну, я лично против конспирологических теорий о том, что он взрывал дома. Думаю, ему, как и любому политику ни к чему беспорядок в обществе.
Но прошло 18 лет с момента убийства. В Чечне, кажется, уже окончательно убиты остатки группировок, которые с натяжкой можно было бы назвать национальным сопротивлением, а не международным исламским терроризмом. Кадыров жив и стабилен, несмотря на слухи. А Путин, по мнению либеральных журналистов и скорее всего, самой Анны Политковской делает с украинским народом то же, что делал с чеченским, просто менее успешно.
Я считаю, что после такого времени спекуляциями заниматься уже допустимо, но мне не очень интересно.
Продолжая мою мысль о советских диссидентах, Анна Политковская, со всем моим уважением, была таким же достаточно бессмысленным агентом неидеологического сопротивления, хорошо справляющимся с ролью стойкого, честного «тарана». Неумолимость которого, во-первых, подпитывается обидной живучестью своего нелепого государства, отчего нужно бить ещё острее, подбираться к опасности всё ближе, вплоть до ночёвки дома у Рамзана Кадырова, а во-вторых, «слабостью», уходить, ничего не добившись, «обидно». Но непонятно, чего она могла добиться, как и непонятно, к чему вели людей советские диссиденты.
Думаю, она была пусть и светлой, но частью бессмысленного хаоса. Какие положительные итоги у войны в Чечне? А какие положительные итоги у борьбы с войной в Чечне? А какой смысл был её убивать абстрактному заказчику и не убивать, например, водителя, который ему нахамил? Хотя, судя по недавнему расследованию одного эмигрантского СМИ такое тоже происходит, и это итог войны в той же степени, что и борьбы с ней.
Да и сейчас годовщина этой новости умудряется разделять общество, хотя ничего более очевидного, чем труп журналиста, пишущего на острые темы нет. Как нет и ничего более очевидного, чем проявить сочувствие и уважение журналисткам, которые работают с другой, «не твоей» стороны.
Пока постсоветские произраильские читатели Новой Газеты ставят в Телеграме негативные реакции к новости о том, что премию имени Анны Политковской выиграли палестинские журналистки, видя в этом, очевидно, некую несправедливость, мои мысли обращаются к самой Анне Политковской. Человеческий героизм, даже самый тупой и однобокий, не может не вызывать понимание. А второй мыслью – не вызывать недоумение.
Откровенные и в лоб убийства журналистов (проще: людей без денег и власти, которые известны своим словом), у меня ассоциируются скорее с Украиной, региональной Америкой там, латинской Америкой, Африкой и так далее. Кажется, единственным кто всерьёз этим занимался в России, был Пригожин. Так, чтобы была цепочка типа: «Обозвал Путина» -> «Урод» -> «Сломать ноги». Пусть и его реакция была несоразмерной, за что он там людей в регионах бил, вроде за оскорбления Путина, да, но который у каждого свой, общий, можно сказать, и странно было бы так выслуживаться. Ну да ладно.
Суть в том, что как Политковская со своим нимбом была не особа похожа на журналистку, так и её убийство ничего собой не достигло, не остановило потоки правды в газетах, не запачкало какого-нибудь приличного человека в крови обвинением. «Страшная правда» о Чечне продолжила поступать почти в тех же, а может и в больших объемах, Кадыров, ну… Не думаю, что его репутация в нечеченском обществе как-то влияет на его положение и возможности. Путин… Ну, я лично против конспирологических теорий о том, что он взрывал дома. Думаю, ему, как и любому политику ни к чему беспорядок в обществе.
Но прошло 18 лет с момента убийства. В Чечне, кажется, уже окончательно убиты остатки группировок, которые с натяжкой можно было бы назвать национальным сопротивлением, а не международным исламским терроризмом. Кадыров жив и стабилен, несмотря на слухи. А Путин, по мнению либеральных журналистов и скорее всего, самой Анны Политковской делает с украинским народом то же, что делал с чеченским, просто менее успешно.
Я считаю, что после такого времени спекуляциями заниматься уже допустимо, но мне не очень интересно.
Продолжая мою мысль о советских диссидентах, Анна Политковская, со всем моим уважением, была таким же достаточно бессмысленным агентом неидеологического сопротивления, хорошо справляющимся с ролью стойкого, честного «тарана». Неумолимость которого, во-первых, подпитывается обидной живучестью своего нелепого государства, отчего нужно бить ещё острее, подбираться к опасности всё ближе, вплоть до ночёвки дома у Рамзана Кадырова, а во-вторых, «слабостью», уходить, ничего не добившись, «обидно». Но непонятно, чего она могла добиться, как и непонятно, к чему вели людей советские диссиденты.
Думаю, она была пусть и светлой, но частью бессмысленного хаоса. Какие положительные итоги у войны в Чечне? А какие положительные итоги у борьбы с войной в Чечне? А какой смысл был её убивать абстрактному заказчику и не убивать, например, водителя, который ему нахамил? Хотя, судя по недавнему расследованию одного эмигрантского СМИ такое тоже происходит, и это итог войны в той же степени, что и борьбы с ней.
Да и сейчас годовщина этой новости умудряется разделять общество, хотя ничего более очевидного, чем труп журналиста, пишущего на острые темы нет. Как нет и ничего более очевидного, чем проявить сочувствие и уважение журналисткам, которые работают с другой, «не твоей» стороны.
BY марксоид
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from fr
