The New York Times неожиданно вынес на западную публику «беспрецедентный кризис» ФБК и российской оппозиции в целом. Пересказаны все самые вкусные скандалы последних месяцев — обвинения в адрес Невзлина* (которые автор статьи считает сомнительными), расследование Каца* (более правдоподобное с точки зрения NYT). В качестве вывода приводятся слова Алексея Венедиктова**, считающего, что каждое решение ФБК «наносит ущерб антипутинской позиции».
Справедливости ради, не думаем, что Кац занес колумнисту сладкий подарок: просто обвинять более известную общественности статью расходов Госдепа гораздо логичнее.
*признана экстремистской организацией, деятельность которой запрещена в РФ **признан иноагентом в РФ
The New York Times неожиданно вынес на западную публику «беспрецедентный кризис» ФБК и российской оппозиции в целом. Пересказаны все самые вкусные скандалы последних месяцев — обвинения в адрес Невзлина* (которые автор статьи считает сомнительными), расследование Каца* (более правдоподобное с точки зрения NYT). В качестве вывода приводятся слова Алексея Венедиктова**, считающего, что каждое решение ФБК «наносит ущерб антипутинской позиции».
Справедливости ради, не думаем, что Кац занес колумнисту сладкий подарок: просто обвинять более известную общественности статью расходов Госдепа гораздо логичнее.
*признана экстремистской организацией, деятельность которой запрещена в РФ **признан иноагентом в РФ
Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from fr
