Рассматривая дело о шпионаже в отношении Яна Марсалека и других агентов, планировавших покушение на Христо Грозева, лондонский суд выяснил, что планировалось похищение и убийство еще одного журналиста-расследователя — шеф-редактора The Insider Романа Доброхотова. За Доброхотовым следили и на земле, и во время авиаперелетов.
Обвинение считает, что у агентов было два разных плана. Согласно первому, Доброхотова хотели вывезти из Великобритании на моторной лодке. Операцию планировали Ян Марсалек и Орлин Русев, а также группа их «подчиненных»: Макс Джамбазов, Иван Стоянов, «один спецназовец из Болгарии» и «68-летний морской волк из Болгарии старой закалки, отставной эксперт ВМФ еще советских времен». Второй план подразумевал уже покушение. Убить Доброхотова хотели «драматическим» способом — Марсалек предлагал «сжечь его заживо на улице, опрыскать какой-нибудь сверхсильной кислотой, VX, как северокорейцы, или рицином». От операции отказались, потому что некоторые агенты проживали в стране проведения операции, а опыта работы в таких условиях у команды не было.
Ян Марсалек работает на российские спецслужбы. The Insider публиковал расследования, касающиеся его работы.
Рассматривая дело о шпионаже в отношении Яна Марсалека и других агентов, планировавших покушение на Христо Грозева, лондонский суд выяснил, что планировалось похищение и убийство еще одного журналиста-расследователя — шеф-редактора The Insider Романа Доброхотова. За Доброхотовым следили и на земле, и во время авиаперелетов.
Обвинение считает, что у агентов было два разных плана. Согласно первому, Доброхотова хотели вывезти из Великобритании на моторной лодке. Операцию планировали Ян Марсалек и Орлин Русев, а также группа их «подчиненных»: Макс Джамбазов, Иван Стоянов, «один спецназовец из Болгарии» и «68-летний морской волк из Болгарии старой закалки, отставной эксперт ВМФ еще советских времен». Второй план подразумевал уже покушение. Убить Доброхотова хотели «драматическим» способом — Марсалек предлагал «сжечь его заживо на улице, опрыскать какой-нибудь сверхсильной кислотой, VX, как северокорейцы, или рицином». От операции отказались, потому что некоторые агенты проживали в стране проведения операции, а опыта работы в таких условиях у команды не было.
Ян Марсалек работает на российские спецслужбы. The Insider публиковал расследования, касающиеся его работы.
Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from fr
