🇲🇪 Волна / Черногория

🎤 «Я уважаю решение отца остаться». Прочитайте интервью Ксении Кагарлицкой, дочери политзаключенного социолога Бориса Кагарлицкого

В эти выходные, 24 и 25 августа, в будванском Reforum Space пройдет благотворительный фестиваль в поддержку политзаключенных «Зона свободы». «Волна» чуть подробнее писала о нем здесь. Одна из организаторок и участниц фестиваля — Ксения Кагарлицкая, дочь социолога Бориса Кагарлицкого, осужденного в России на пять лет лишения свободы по делу об оправдании терроризма. Она уже больше года живет в Черногории.

«Волна» поговорила с Ксенией о «Зоне свободы», Черногории и, конечно, ее отце.

Как появился фестиваль «Зона свободы»?

У нас есть международная кампания в поддержку моего отца. В ходе очередного созвона кто-то предложил сделать фестиваль. И я очень сильно этой идеей загорелась. Изначально это должен был быть фестиваль в поддержку Бориса Кагарлицкого. Потом идея пошла дальше, и теперь это фестиваль в поддержку политзаключенных и их близких.

Вы будете читать там лекцию — о чем?

О том, через что проходят близкие политзеков. Поделюсь их историями и расскажу от первого лица, что это за путь и какая нам нужна поддержка.

Как вы оказались в Черногории и почему именно здесь?

После начала мобилизации мы с мужем сначала уехали в Казахстан, а потом сюда, потому что здесь живут родственники мужа. К тому же, мне легко было легализоваться и получить ВНЖ по визе цифрового кочевника — я работаю на иностранную компанию. Поселились мы в Петроваце.

Чем вы тут занимаетесь?

Кроме основной работы занимаюсь политически активными кампаниями. То есть у меня есть общественно-политическая жизнь из-за событий, связанных с моим отцом. Еще веду YouTube-канал. Организовала себе дома небольшую студию на балконе и снимаю видео.

В интервью, которое ваш отец дал незадолго до нового ареста, Ксения Собчак удивлялась, почему он не уезжает к вам. Почему он не уехал?

У него принципиальная позиция: жить в России. Я хотела, чтобы он хотя бы в отпуск ко мне приехал, про окончательный отъезд речи никогда не шло. В отпуск он тоже не приезжал, и мы с ним не виделась два года. Он вообще за границу не ездил, не только ко мне. Я целиком поддерживаю его решение остаться. Конечно, хочу его увидеть, хочу, чтобы он уехал и никогда больше не возвращался в Россию. Но из-за того, что я его уважаю и люблю, уважаю его желание остаться.

Почему Бориса Кагарлицкого не было в списках недавнего большого обмена?

В этих списках вообще не было никого по 205-й статье «Об оправдании терроризм». Есть и другие видные политзаключенные, которые сидят по этой статье, и их тоже не обменяли. Наверное, это сложная история — отпустить человека по террористической статье. Но это только моя теория, точными сведениями со мной никто не делится.

Когда и о чем вы в последний раз непосредственно общались с отцом?

Недавно нам разрешили звонки, так что мы созваниваемся периодически. Полгода не слышала его голос после второго ареста. Вчера мы по телефону обсуждали контингент в тюрьме. Вот такой у нас был диалог. Но у нас недолгие созвоны, максимум по 8-10 минут. Ну и переписываемся через систему ФСИН-письмо, как все.

Вы как-то попросили не отправлять ему в тюрьму кроссворды и судоку. А что ему сейчас, кроме писем, можно отправлять?

Есть разные тюремные сервисы. Есть ФСИН-пресса, есть ФСИН-деньги — именно сервисы, а не передачки. Можно класть ему деньги просто на тюремный счет, чтобы он пошел в кафе. Это очень будет полезно.

Есть ли какие-то слова, сказанные отцом, которые вы в последнее время чаще всего вспоминаете?

Не знаю, трудный вопрос. Но он сказал, что все будет хорошо, что его скоро отпустят. Будем надеяться.

Когда вашего отца отпустят, вы попробуете убедить его переехать в Черногорию?

Бесполезно его в чем-то убеждать! Люди, которые говорят: давайте убедим Бориса сделать что-то — это люди, которые никогда с ним не общались. У него есть четкая позиция — жить в России. Все. Обубеждайтесь. Ни одному человеку в мире этого не удается. Как и мне. Поэтому переубеждать я его не буду, но я уже взяла с него обещание, что он ко мне приедет хотя бы в гости.

www.group-telegram.com/fr/montelifemedia.com/1432

43.3K viewsAug 23, 2024 at 11:00

🎤 «Я уважаю решение отца остаться». Прочитайте интервью Ксении Кагарлицкой, дочери политзаключенного социолога Бориса Кагарлицкого

В эти выходные, 24 и 25 августа, в будванском Reforum Space пройдет благотворительный фестиваль в поддержку политзаключенных «Зона свободы». «Волна» чуть подробнее писала о нем здесь. Одна из организаторок и участниц фестиваля — Ксения Кагарлицкая, дочь социолога Бориса Кагарлицкого, осужденного в России на пять лет лишения свободы по делу об оправдании терроризма. Она уже больше года живет в Черногории.

«Волна» поговорила с Ксенией о «Зоне свободы», Черногории и, конечно, ее отце.

Как появился фестиваль «Зона свободы»?

У нас есть международная кампания в поддержку моего отца. В ходе очередного созвона кто-то предложил сделать фестиваль. И я очень сильно этой идеей загорелась. Изначально это должен был быть фестиваль в поддержку Бориса Кагарлицкого. Потом идея пошла дальше, и теперь это фестиваль в поддержку политзаключенных и их близких.

Вы будете читать там лекцию — о чем?

О том, через что проходят близкие политзеков. Поделюсь их историями и расскажу от первого лица, что это за путь и какая нам нужна поддержка.

Как вы оказались в Черногории и почему именно здесь?

После начала мобилизации мы с мужем сначала уехали в Казахстан, а потом сюда, потому что здесь живут родственники мужа. К тому же, мне легко было легализоваться и получить ВНЖ по визе цифрового кочевника — я работаю на иностранную компанию. Поселились мы в Петроваце.

Чем вы тут занимаетесь?

Кроме основной работы занимаюсь политически активными кампаниями. То есть у меня есть общественно-политическая жизнь из-за событий, связанных с моим отцом. Еще веду YouTube-канал. Организовала себе дома небольшую студию на балконе и снимаю видео.

В интервью, которое ваш отец дал незадолго до нового ареста, Ксения Собчак удивлялась, почему он не уезжает к вам. Почему он не уехал?

У него принципиальная позиция: жить в России. Я хотела, чтобы он хотя бы в отпуск ко мне приехал, про окончательный отъезд речи никогда не шло. В отпуск он тоже не приезжал, и мы с ним не виделась два года. Он вообще за границу не ездил, не только ко мне. Я целиком поддерживаю его решение остаться. Конечно, хочу его увидеть, хочу, чтобы он уехал и никогда больше не возвращался в Россию. Но из-за того, что я его уважаю и люблю, уважаю его желание остаться.

Почему Бориса Кагарлицкого не было в списках недавнего большого обмена?

В этих списках вообще не было никого по 205-й статье «Об оправдании терроризм». Есть и другие видные политзаключенные, которые сидят по этой статье, и их тоже не обменяли. Наверное, это сложная история — отпустить человека по террористической статье. Но это только моя теория, точными сведениями со мной никто не делится.

Когда и о чем вы в последний раз непосредственно общались с отцом?

Недавно нам разрешили звонки, так что мы созваниваемся периодически. Полгода не слышала его голос после второго ареста. Вчера мы по телефону обсуждали контингент в тюрьме. Вот такой у нас был диалог. Но у нас недолгие созвоны, максимум по 8-10 минут. Ну и переписываемся через систему ФСИН-письмо, как все.

Вы как-то попросили не отправлять ему в тюрьму кроссворды и судоку. А что ему сейчас, кроме писем, можно отправлять?

Есть разные тюремные сервисы. Есть ФСИН-пресса, есть ФСИН-деньги — именно сервисы, а не передачки. Можно класть ему деньги просто на тюремный счет, чтобы он пошел в кафе. Это очень будет полезно.

Есть ли какие-то слова, сказанные отцом, которые вы в последнее время чаще всего вспоминаете?

Не знаю, трудный вопрос. Но он сказал, что все будет хорошо, что его скоро отпустят. Будем надеяться.

Когда вашего отца отпустят, вы попробуете убедить его переехать в Черногорию?

Бесполезно его в чем-то убеждать! Люди, которые говорят: давайте убедим Бориса сделать что-то — это люди, которые никогда с ним не общались. У него есть четкая позиция — жить в России. Все. Обубеждайтесь. Ни одному человеку в мире этого не удается. Как и мне. Поэтому переубеждать я его не буду, но я уже взяла с него обещание, что он ко мне приедет хотя бы в гости.

BY 🇲🇪 Волна / Черногория