Прогуливаясь по полосе прибоя и разглядывая тропические пейзажи Пхукета, задал себе два экзистенциальных вопроса:
- Какие черты, прежде всего, определяют меня, как личность? - И что именно сделало меня таким?
Несколько километров ходьбы, романтическое настроение и попытка подняться на уровень максимального обобщения породили пять пунктов.
1. Любопытство. Это качество, похоже, прошито во мне на генетическом уровне. Я интроверт. В детстве общению со сверстниками я предпочитал чтение книг — там собеседники были куда более предсказуемые. Читал я много, набивал свою голову знаниями обо всём на свете, включая вещи совершенно бесполезные. Так, к восьми годам успел проглотить полное собрание сочинений Дюма и стать экспертом по холодному и стрелковому оружию XVI-XVII веков (зачем мне были эти знания — до сих пор загадка).
В конце 90-х та же неуёмная тяга к познанию заставила меня с головой нырнуть в интернет. Я освоил веб-разработку с нуля и погрузился в нюансы того, что позже назовут цифровым маркетингом. До сих пор я ежедневно много читаю и смотрю про бизнес, технологические тренды, психологию, историю и т. п.
2. Системное мышление. Тут корни, возможно, растут из бедного детства. Когда денег и прочих ресурсов крайне мало, волей-неволей учишься их систематизировать и планировать их рачительное использование. Сегодня это проявляется в стремлении укладывать нахватанную отовсюду информацию в чёткую логику и создавать работающие фреймворки. Так, например, родилась моя концепция прагматического романтизма в предпринимательстве — по сути прямой продукт моей склонности к систематизации.
3. Настойчивость. Это, скорее всего, тоже наследие моих родителей и бабушек-дедушек, которые жили в сложных обстоятельствах и постоянно были вынуждены буквально выживать. Поэтому мне довольно сложно принять поражение. Столкнувшись с неудачей, я буду предпринимать новые и новые попытки до тех пор, пока не упрусь в абсолютную, кристально очевидную бессмысленность дальнейших усилий. И то не факт, что остановлюсь. Как карты лягут. Надо признать, что это качество можно отнести и к сильным и к слабым одновременно.
4. Адаптивность. Прекрасный противовес моей упёртости, не дающий разбить голову в попытках пробить бетонную стену. Я легко обживаю новые страны, сложные обстоятельства, большие потери. Процесс пересборки и принятия у меня работает сравнительно быстро.
Адаптивность во мне, вероятно, сформировалась благодаря двум факторам: кочевому детству в семье офицера (постоянные переезды, новые города, климат, окружение) и взрослению на сломе эпох (разрушение СССР с перетеканием в турбулентные 90-е). Когда в 10-15 лет видишь крушение огромных сущностей, казавшихся незыблемыми, сам собой напрашивается вывод: нужно учиться быстро перестраиваться под любые изменения.
5. Интерес к людям. Ещё один парадоксальный продукт моей интроверсии. Как говорилось в одном старом фильме, «голова — предмет тёмный и исследованию не подлежит». Но я всю взрослую жизнь пытаюсь опровергнуть эту максиму, пытаясь понять механику работы сознания и подсознания — своего и чужого. Вероятно, это делает меня более внимательным (чем в среднем по больнице) руководителем, искренне заинтересованным в развитии команды. Стараюсь помогать другим в том же упражнении, которое постоянно делаю сам — понять свои истинные цели и желания, а затем грамотно приземлить их на конкретные действия, которые приводят к их реализации.
Забавно получается: все эти качества как будто балансируют друг друга. Настойчивость уравновешивается адаптивностью, интроверсия породила интерес к людям, а системное мышление помогает управлять природным любопытством. В этом, возможно, и заключается искусство быть собой — не пытаться исправить свои особенности, а найти им правильное применение.
Прогуливаясь по полосе прибоя и разглядывая тропические пейзажи Пхукета, задал себе два экзистенциальных вопроса:
- Какие черты, прежде всего, определяют меня, как личность? - И что именно сделало меня таким?
Несколько километров ходьбы, романтическое настроение и попытка подняться на уровень максимального обобщения породили пять пунктов.
1. Любопытство. Это качество, похоже, прошито во мне на генетическом уровне. Я интроверт. В детстве общению со сверстниками я предпочитал чтение книг — там собеседники были куда более предсказуемые. Читал я много, набивал свою голову знаниями обо всём на свете, включая вещи совершенно бесполезные. Так, к восьми годам успел проглотить полное собрание сочинений Дюма и стать экспертом по холодному и стрелковому оружию XVI-XVII веков (зачем мне были эти знания — до сих пор загадка).
В конце 90-х та же неуёмная тяга к познанию заставила меня с головой нырнуть в интернет. Я освоил веб-разработку с нуля и погрузился в нюансы того, что позже назовут цифровым маркетингом. До сих пор я ежедневно много читаю и смотрю про бизнес, технологические тренды, психологию, историю и т. п.
2. Системное мышление. Тут корни, возможно, растут из бедного детства. Когда денег и прочих ресурсов крайне мало, волей-неволей учишься их систематизировать и планировать их рачительное использование. Сегодня это проявляется в стремлении укладывать нахватанную отовсюду информацию в чёткую логику и создавать работающие фреймворки. Так, например, родилась моя концепция прагматического романтизма в предпринимательстве — по сути прямой продукт моей склонности к систематизации.
3. Настойчивость. Это, скорее всего, тоже наследие моих родителей и бабушек-дедушек, которые жили в сложных обстоятельствах и постоянно были вынуждены буквально выживать. Поэтому мне довольно сложно принять поражение. Столкнувшись с неудачей, я буду предпринимать новые и новые попытки до тех пор, пока не упрусь в абсолютную, кристально очевидную бессмысленность дальнейших усилий. И то не факт, что остановлюсь. Как карты лягут. Надо признать, что это качество можно отнести и к сильным и к слабым одновременно.
4. Адаптивность. Прекрасный противовес моей упёртости, не дающий разбить голову в попытках пробить бетонную стену. Я легко обживаю новые страны, сложные обстоятельства, большие потери. Процесс пересборки и принятия у меня работает сравнительно быстро.
Адаптивность во мне, вероятно, сформировалась благодаря двум факторам: кочевому детству в семье офицера (постоянные переезды, новые города, климат, окружение) и взрослению на сломе эпох (разрушение СССР с перетеканием в турбулентные 90-е). Когда в 10-15 лет видишь крушение огромных сущностей, казавшихся незыблемыми, сам собой напрашивается вывод: нужно учиться быстро перестраиваться под любые изменения.
5. Интерес к людям. Ещё один парадоксальный продукт моей интроверсии. Как говорилось в одном старом фильме, «голова — предмет тёмный и исследованию не подлежит». Но я всю взрослую жизнь пытаюсь опровергнуть эту максиму, пытаясь понять механику работы сознания и подсознания — своего и чужого. Вероятно, это делает меня более внимательным (чем в среднем по больнице) руководителем, искренне заинтересованным в развитии команды. Стараюсь помогать другим в том же упражнении, которое постоянно делаю сам — понять свои истинные цели и желания, а затем грамотно приземлить их на конкретные действия, которые приводят к их реализации.
Забавно получается: все эти качества как будто балансируют друг друга. Настойчивость уравновешивается адаптивностью, интроверсия породила интерес к людям, а системное мышление помогает управлять природным любопытством. В этом, возможно, и заключается искусство быть собой — не пытаться исправить свои особенности, а найти им правильное применение.
BY Максим Спиридонов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. 'Wild West'
from fr
