Не секрет, что нефтегазовые доходы в бюджете занимают значительную долю. Прошлый год в этом плане был рекордным – 11,5 трлн рублей относительно 9 трлн за 2021 год. Помогли высокие цены на нефть и рост среднего курса рубля к доллару.
При этом после пикового спроса весной и летом в доходах от продажи сырья явно наметился спад, который разошелся с прогнозами Минфина. Например, в сентябре федеральный бюджет не досчитался 22,7 млрд рублей. С того момента потери только выросли: в январе недополучили 52,1 млрд руб., в феврале показатель может дойти до 108 млрд.
В качестве компенсации потерь Минфину придется продавать валютные запасы, которые он в рамках бюджетного правила покупал на доходы выше прогнозируемых. Сейчас роль такого инструмента выполняют юани, которых ЦБ с середины января по 6 февраля реализовал на 3,2 млрд руб. в сутки. Но если доходы от нефти будут падать, то валюта может банально кончиться.
Традиционно НДПИ, НДД и экспортная пошлина рассчитываются агентством Argus по котировкам Urals. Но так как Urals активно торгуется серыми способами, точно определить сумму невозможно. Поэтому установить расчеты по Brent, который всегда торговался дороже, рассчитать относительно него дисконт и стоимость фрахта, а потом и выставлять по получившейся цифре налоги будет проще. Нефтянка нефтянкой, а бюджет никто не отменял.
Не секрет, что нефтегазовые доходы в бюджете занимают значительную долю. Прошлый год в этом плане был рекордным – 11,5 трлн рублей относительно 9 трлн за 2021 год. Помогли высокие цены на нефть и рост среднего курса рубля к доллару.
При этом после пикового спроса весной и летом в доходах от продажи сырья явно наметился спад, который разошелся с прогнозами Минфина. Например, в сентябре федеральный бюджет не досчитался 22,7 млрд рублей. С того момента потери только выросли: в январе недополучили 52,1 млрд руб., в феврале показатель может дойти до 108 млрд.
В качестве компенсации потерь Минфину придется продавать валютные запасы, которые он в рамках бюджетного правила покупал на доходы выше прогнозируемых. Сейчас роль такого инструмента выполняют юани, которых ЦБ с середины января по 6 февраля реализовал на 3,2 млрд руб. в сутки. Но если доходы от нефти будут падать, то валюта может банально кончиться.
Традиционно НДПИ, НДД и экспортная пошлина рассчитываются агентством Argus по котировкам Urals. Но так как Urals активно торгуется серыми способами, точно определить сумму невозможно. Поэтому установить расчеты по Brent, который всегда торговался дороже, рассчитать относительно него дисконт и стоимость фрахта, а потом и выставлять по получившейся цифре налоги будет проще. Нефтянка нефтянкой, а бюджет никто не отменял.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from fr
