Хотела было сказать, что сегодня мне стукнуло тридцать семь.
Но на самом деле ни капельки не стукнуло, а скорее легонечко так постучалось, очень плавно, заранее предупредив.
Всё логично: вчера ж было тридцать шесть, а не двадцать два. Так что никаких сюрпризов.
Ходят слухи, что к этому возрасту я уже должна была перейти от литров кофе и посиделок с ноутбуком до половины четвёртого к здоровому восьмичасовому сну, тёплой воде с лимоном натощак и йоге поутру. Или сменить серебряное кольцо с самолётиком на что-то от Cartier. Ну или хотя бы начать растить какую-нибудь комнатную зелень – но пока дома даже косточку от авокадо пытается прорастить муж (моими же руками не вырастить ничего, кроме кучки фантиков от конфет).
Но пока ещё я не хочу ни йогу, ни украшения с бриллиантами, ни горшок с петунией. Хочу чего-то другого.
Вот, например, тёплую солнечную весну, чтобы с апреля можно было ходить в пиджаке.
Чтобы судебные заседания начинались вовремя, когда я не опаздываю – а если опаздываю, то, конечно, начинались бы с задержкой.
Чтобы автозамена перестала менять слово "этапировать" на "эпатировать" (ну или чтобы я начала вовремя это замечать).
Хочу хороших новостей, да побольше. И особенно хочу одну хорошую новость, которую много кто ждёт: что моя страна больше не воюет.
Может быть, когда я услышу это, мне всё ещё будет тридцать семь. Если так, я согласна даже ходить на йогу. Даже по утрам.
Хотела было сказать, что сегодня мне стукнуло тридцать семь.
Но на самом деле ни капельки не стукнуло, а скорее легонечко так постучалось, очень плавно, заранее предупредив.
Всё логично: вчера ж было тридцать шесть, а не двадцать два. Так что никаких сюрпризов.
Ходят слухи, что к этому возрасту я уже должна была перейти от литров кофе и посиделок с ноутбуком до половины четвёртого к здоровому восьмичасовому сну, тёплой воде с лимоном натощак и йоге поутру. Или сменить серебряное кольцо с самолётиком на что-то от Cartier. Ну или хотя бы начать растить какую-нибудь комнатную зелень – но пока дома даже косточку от авокадо пытается прорастить муж (моими же руками не вырастить ничего, кроме кучки фантиков от конфет).
Но пока ещё я не хочу ни йогу, ни украшения с бриллиантами, ни горшок с петунией. Хочу чего-то другого.
Вот, например, тёплую солнечную весну, чтобы с апреля можно было ходить в пиджаке.
Чтобы судебные заседания начинались вовремя, когда я не опаздываю – а если опаздываю, то, конечно, начинались бы с задержкой.
Чтобы автозамена перестала менять слово "этапировать" на "эпатировать" (ну или чтобы я начала вовремя это замечать).
Хочу хороших новостей, да побольше. И особенно хочу одну хорошую новость, которую много кто ждёт: что моя страна больше не воюет.
Может быть, когда я услышу это, мне всё ещё будет тридцать семь. Если так, я согласна даже ходить на йогу. Даже по утрам.
BY Objection, your honor!
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today."
from fr
