Сегодня ровно год с момента террористического обстрела со стороны ВСУ центра города Белгорода в результате которого погибло очень много мирных граждан среди которых были и дети. Это был именно террористический акт и факт военного преступления, ибо никакой военной целесообразности наносить удар по центру города, где нет никаких военных объектов и целей не было. Одно дело, когда ракеты летящие в военные цели сбивает ПВО и они падают в жилом секторе и совсем другое дело, когда удар наносится целенаправленно по жилому сектору. Из РСЗО. Тупо по площадям. В этом и есть вся сущность преступного укронацистского государства - террор. Это основа киевского режима.
Сегодня ровно год с момента террористического обстрела со стороны ВСУ центра города Белгорода в результате которого погибло очень много мирных граждан среди которых были и дети. Это был именно террористический акт и факт военного преступления, ибо никакой военной целесообразности наносить удар по центру города, где нет никаких военных объектов и целей не было. Одно дело, когда ракеты летящие в военные цели сбивает ПВО и они падают в жилом секторе и совсем другое дело, когда удар наносится целенаправленно по жилому сектору. Из РСЗО. Тупо по площадям. В этом и есть вся сущность преступного укронацистского государства - террор. Это основа киевского режима.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from fr
