НОВОСТИ-26

«Наступит момент, когда вы окажетесь победителями»

Интервью с преподавателем и политологом Екатериной Шульман для подросткового проекта «Новости-26: подросткам о российской политике»

Линор Горалик, главный редактор «Новостей-26»: Мы часто говорим в «Новостях-26» о том, что свобода — это очень важно. Что такое «свобода» лично для вас?

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Те, кто учились в советской школе и вузе, помнят фразу «Свобода — это осознанная необходимость». Ее обычно приписывают экономисту и философу Карлу Марксу (хотя похоже мыслили еще более ранние философы — Гегель и Спиноза). Это определение свободы мало кому нравится: звучит как оправдание рабства.

Подразумевается, однако, вот что: разобраться, насколько наши собственные желания принадлежат нам, бывает не так-то просто. Во-первых, мы всегда окружены обстоятельствами, которые сильнее нас. А во-вторых, наши собственные желания тоже сформированы какими-то обстоятельствами: наследственностью, физическим состоянием, средой в которой мы выросли, обществом, в котором мы живем, и многим другим. Чего мы хотим сами, а какие желания нам внушает общество? Насколько свободен тот, кто стремится к свободе?

Французский философ и социолог Пьер Бурдьё сформулировал понятие «габитус». Габитус — это сочетание всего, что составляет многогранную личность человека: наших внешних свойств, возраста, социальной принадлежности, привычек и наследственности. Так вот, свобода — это возможность поступать в соответствии с габитусом, с нашими личными свойствами. Или, на языке рекламных слоганов, быть собой.

Опираясь на эту идею, можно попробовать понять, что такое свобода, двигаясь от обратного. Например, я говорю себе, что отсутствие свободы для нас — это невозможность сделать то, что, как нам кажется, нам полагается по праву. Скажем, я преподаватель, мне полагается преподавать, но в моей родной стране, России, мне это запрещено специальным федеральным законом, потому что меня назначили «иностранным агентом». Теперь я не могу преподавать ни в школе, ни в ВУЗе. Для меня это возмутительное ограничение моей свободы. А, например, невозможность приобрести яхту и плавать на ней по морям никак моей свободы не ограничивает: наверное, это хорошая вещь, но мне она ни для чего не нужна.

Другой пример: человек вырос с определенным уровнем достатка и внезапно лишается его. У него есть чувство, что этот достаток положен ему по праву, и свой новый, вынужденный, образ жизни он воспринимает как несвободу. Но отсутствие чего-нибудь другого, важного для иных людей, для него несвободой не окажется. Например, ему может быть неважно, преподает он или нет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

www.group-telegram.com/fr/novosti_26_2022.com/692

2.3K viewsedited  Nov 8 at 13:22

«Наступит момент, когда вы окажетесь победителями»

Интервью с преподавателем и политологом Екатериной Шульман для подросткового проекта «Новости-26: подросткам о российской политике»

Линор Горалик, главный редактор «Новостей-26»: Мы часто говорим в «Новостях-26» о том, что свобода — это очень важно. Что такое «свобода» лично для вас?

Екатерина Шульман, преподаватель, политолог: Те, кто учились в советской школе и вузе, помнят фразу «Свобода — это осознанная необходимость». Ее обычно приписывают экономисту и философу Карлу Марксу (хотя похоже мыслили еще более ранние философы — Гегель и Спиноза). Это определение свободы мало кому нравится: звучит как оправдание рабства.

Подразумевается, однако, вот что: разобраться, насколько наши собственные желания принадлежат нам, бывает не так-то просто. Во-первых, мы всегда окружены обстоятельствами, которые сильнее нас. А во-вторых, наши собственные желания тоже сформированы какими-то обстоятельствами: наследственностью, физическим состоянием, средой в которой мы выросли, обществом, в котором мы живем, и многим другим. Чего мы хотим сами, а какие желания нам внушает общество? Насколько свободен тот, кто стремится к свободе?

Французский философ и социолог Пьер Бурдьё сформулировал понятие «габитус». Габитус — это сочетание всего, что составляет многогранную личность человека: наших внешних свойств, возраста, социальной принадлежности, привычек и наследственности. Так вот, свобода — это возможность поступать в соответствии с габитусом, с нашими личными свойствами. Или, на языке рекламных слоганов, быть собой.

Опираясь на эту идею, можно попробовать понять, что такое свобода, двигаясь от обратного. Например, я говорю себе, что отсутствие свободы для нас — это невозможность сделать то, что, как нам кажется, нам полагается по праву. Скажем, я преподаватель, мне полагается преподавать, но в моей родной стране, России, мне это запрещено специальным федеральным законом, потому что меня назначили «иностранным агентом». Теперь я не могу преподавать ни в школе, ни в ВУЗе. Для меня это возмутительное ограничение моей свободы. А, например, невозможность приобрести яхту и плавать на ней по морям никак моей свободы не ограничивает: наверное, это хорошая вещь, но мне она ни для чего не нужна.

Другой пример: человек вырос с определенным уровнем достатка и внезапно лишается его. У него есть чувство, что этот достаток положен ему по праву, и свой новый, вынужденный, образ жизни он воспринимает как несвободу. Но отсутствие чего-нибудь другого, важного для иных людей, для него несвободой не окажется. Например, ему может быть неважно, преподает он или нет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

BY НОВОСТИ-26