Почему талибы интереснее «картонной диктатуры» Путина и при чём тут Иркутск. Эксклюзивное интервью с востоковедом Русланом Сулеймановым.
Руслан Сулейманов — эксперт по Ближнему Востоку, даёт комментарии для крупных мировых изданий от The Washington Post до CNN. А родился он в Иркутске, в семье мигранта из Азербайджана. Его отец приехал в Сибирь на заработки в начале 90-х. Уже потом Руслан окончил факультет мировой политики МГУ, выучил семь языков, работал в ТАСС и уволился после начала войны в знак протеста.
Сейчас он живёт в Азербайджане и один из немногих, кто ездит на Ближний Восток, чтобы брать интервью у лидеров Талибана. Он убеждён: чтобы изучать Ближний Восток, надо там бывать, надо разговаривать с людьми и слушать их.
Для него это более захватывающе, чем разговаривать с российской властью, например, с Путиным или губернатором Иркутской области Кобзевым. По мнению Сулейманова, талибы, в отличие от российских политиков, хотя бы верят в то, что говорят и поэтому они интереснее.
Кобзеву Руслан однажды написал комментарий в VK, и тот предложил созвониться. Как прошёл этот разговор, о чём говорят талибы и почему Иркутск до сих пор снится востоковеду Сулейманову, читайте в интервью, которое он дал Карине Прониной.
Почему талибы интереснее «картонной диктатуры» Путина и при чём тут Иркутск. Эксклюзивное интервью с востоковедом Русланом Сулеймановым.
Руслан Сулейманов — эксперт по Ближнему Востоку, даёт комментарии для крупных мировых изданий от The Washington Post до CNN. А родился он в Иркутске, в семье мигранта из Азербайджана. Его отец приехал в Сибирь на заработки в начале 90-х. Уже потом Руслан окончил факультет мировой политики МГУ, выучил семь языков, работал в ТАСС и уволился после начала войны в знак протеста.
Сейчас он живёт в Азербайджане и один из немногих, кто ездит на Ближний Восток, чтобы брать интервью у лидеров Талибана. Он убеждён: чтобы изучать Ближний Восток, надо там бывать, надо разговаривать с людьми и слушать их.
Для него это более захватывающе, чем разговаривать с российской властью, например, с Путиным или губернатором Иркутской области Кобзевым. По мнению Сулейманова, талибы, в отличие от российских политиков, хотя бы верят в то, что говорят и поэтому они интереснее.
Кобзеву Руслан однажды написал комментарий в VK, и тот предложил созвониться. Как прошёл этот разговор, о чём говорят талибы и почему Иркутск до сих пор снится востоковеду Сулейманову, читайте в интервью, которое он дал Карине Прониной.
On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion.
from fr
