Вообще, водить моторную яхту (не парусную) не трудно. Если бы не постановка на якорь и швартовка. Вот это хлопотно, нужно учитывать ветер, рельеф дна и прочее. Сегодня очень ветрено и многояхтно в море, что поделать, август и общегреческие выходные. Мы встали в бухту растянувшись на якорь и веревку, привязанную к берегу, только с пятого раза. Кое-как втиснулись между двумя парусными яхтами. Наш капитан нервничал под оценивающе-критическими взглядами капитанов других яхт. Сложная швартовка.
Потом еще две яхты подошли в бухту, покрутились, не смогли пришвартоваться, и ушли дальше. Наш капитан воспрял духом, начал горделиво посматривать по сторонам. В этот момент в бухту вошла много повидавшая даже не яхта, а шаланда с мачтой. Приковала внимание всех тем, что на ее борту был полностью женский экипаж, пять дамочек в ярких купальниках. Под пристальными взглядами всех стоящих в бухте они с полпинка буквально за три минуты бросили якорь, пришвартовались и закрепились на три точки. Причем привязывали концы к берегу не вплавь, как обычно делают, а отправив к суше одну барышню с веревкой на сапе. Мы аплодировали. Виват, морские амазонки!
Вообще, водить моторную яхту (не парусную) не трудно. Если бы не постановка на якорь и швартовка. Вот это хлопотно, нужно учитывать ветер, рельеф дна и прочее. Сегодня очень ветрено и многояхтно в море, что поделать, август и общегреческие выходные. Мы встали в бухту растянувшись на якорь и веревку, привязанную к берегу, только с пятого раза. Кое-как втиснулись между двумя парусными яхтами. Наш капитан нервничал под оценивающе-критическими взглядами капитанов других яхт. Сложная швартовка.
Потом еще две яхты подошли в бухту, покрутились, не смогли пришвартоваться, и ушли дальше. Наш капитан воспрял духом, начал горделиво посматривать по сторонам. В этот момент в бухту вошла много повидавшая даже не яхта, а шаланда с мачтой. Приковала внимание всех тем, что на ее борту был полностью женский экипаж, пять дамочек в ярких купальниках. Под пристальными взглядами всех стоящих в бухте они с полпинка буквально за три минуты бросили якорь, пришвартовались и закрепились на три точки. Причем привязывали концы к берегу не вплавь, как обычно делают, а отправив к суше одну барышню с веревкой на сапе. Мы аплодировали. Виват, морские амазонки!
The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from fr
