В прямом смысле – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков на полях ВЭФ предложил распространить ограничение на вывоз икры пассажирами авиатранспорта на ВСЕ дальневосточные субъекты, кроме Бурятии и Еврейского автономного округа. Т.е. на Амурскую, Магаданскую и Сахалинскую области, Приморский, Забайкальский и Хабаровский края, а также на Якутию и Чукотский АО.
Сейчас ограничение в экспериментальном режиме действует только на Камчатке. Оно запрещает авиаперевозку икры непромышленного изготовления объемом более 10 кг на одного пассажира за один рейс. Эксперимент все еще идет, но его уже признали успешным в борьбе с браконьерством. По данным Росрыболовства, значительный объем теневых поставок красной икры приходится именно на авиатранспорт: в личном багаже провозится более 500 тонн из 2 тыс. тонн ежегодно. Это обходится бюджету в 15 млрд рублей в год.
Насколько на самом деле эффективна эта мера в борьбе с браконьерством – вопрос, потому что с этим явлением нужно бороться комплексно. Как минимум нужно усиливать рыбоохрану, с которой на Дальнем Востоке беда в связи с нехваткой рук. Но в любом случае доставить неприятности браконьерам ограничение веса икры для авиаперевозки сможет. И в данном случае распространение запрета на все "икородобывающие" субъекты выглядит более разумно, нежели его точечное введение на Сахалине или Чукотке.
В прямом смысле – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков на полях ВЭФ предложил распространить ограничение на вывоз икры пассажирами авиатранспорта на ВСЕ дальневосточные субъекты, кроме Бурятии и Еврейского автономного округа. Т.е. на Амурскую, Магаданскую и Сахалинскую области, Приморский, Забайкальский и Хабаровский края, а также на Якутию и Чукотский АО.
Сейчас ограничение в экспериментальном режиме действует только на Камчатке. Оно запрещает авиаперевозку икры непромышленного изготовления объемом более 10 кг на одного пассажира за один рейс. Эксперимент все еще идет, но его уже признали успешным в борьбе с браконьерством. По данным Росрыболовства, значительный объем теневых поставок красной икры приходится именно на авиатранспорт: в личном багаже провозится более 500 тонн из 2 тыс. тонн ежегодно. Это обходится бюджету в 15 млрд рублей в год.
Насколько на самом деле эффективна эта мера в борьбе с браконьерством – вопрос, потому что с этим явлением нужно бороться комплексно. Как минимум нужно усиливать рыбоохрану, с которой на Дальнем Востоке беда в связи с нехваткой рук. Но в любом случае доставить неприятности браконьерам ограничение веса икры для авиаперевозки сможет. И в данном случае распространение запрета на все "икородобывающие" субъекты выглядит более разумно, нежели его точечное введение на Сахалине или Чукотке.
Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from fr
