Трое морпехов взяли в плен семерых и три дня сидели с ними под обстрелом
- Кто такие? Чьих будете? — послышался грозный голос сверху.
- ВСУ, - робко промямлил один из семерых «захистников» из подвала. — 92 бригада.
- Жить хотите или бодаться будем?
Интонация российского морпеха не предполагала возражений и споров. Украинцы переглянулись между собой. Двое раненых, ни воды, ни еды, на улице русские. Перспектива - так себе. Кто знает, сколько их там. Закидают гранатами, «и дорогая не узнает, какой у парня был конец».
- Жить… - проскулил тот, что помладше.
Тяжелые, но аккуратные шаги по лестнице, лучи фонарей пробежали по перепуганным лицам бойцов ВСУ. Трое морпехов 810 бригады Черноморского флота обыскали оппонентов, забрав все, что могло натолкнуть украинских штурмовиков на нехорошие мысли.
- Есть хотите? - протянули русские сухпай врагам.
Сверху загрохотало, в подвале повисла пыльная взвесь. Так начались трое долгих суток в одном подвале на 10 человек — трое русских и семь украинцев.
Трое морпехов взяли в плен семерых и три дня сидели с ними под обстрелом
- Кто такие? Чьих будете? — послышался грозный голос сверху.
- ВСУ, - робко промямлил один из семерых «захистников» из подвала. — 92 бригада.
- Жить хотите или бодаться будем?
Интонация российского морпеха не предполагала возражений и споров. Украинцы переглянулись между собой. Двое раненых, ни воды, ни еды, на улице русские. Перспектива - так себе. Кто знает, сколько их там. Закидают гранатами, «и дорогая не узнает, какой у парня был конец».
- Жить… - проскулил тот, что помладше.
Тяжелые, но аккуратные шаги по лестнице, лучи фонарей пробежали по перепуганным лицам бойцов ВСУ. Трое морпехов 810 бригады Черноморского флота обыскали оппонентов, забрав все, что могло натолкнуть украинских штурмовиков на нехорошие мысли.
- Есть хотите? - протянули русские сухпай врагам.
Сверху загрохотало, в подвале повисла пыльная взвесь. Так начались трое долгих суток в одном подвале на 10 человек — трое русских и семь украинцев.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike.
from fr
