пиши расширяй

Энн Лаутербах

ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ ШЕЛ ДОЖДЬ 

Ворот не было, хотя казалось, что можно
пройти туда, где мерещилась ферма.
Цветы на подносе уже внесли,
и я продолжила спать, 
заключенная в дождь, оградивший пространство.
Все животные были вписаны в пейзаж, 
и мы устали от выдумок, устали даже от того, 
что уставилось прямо в лицо,
отупев от голода.
      На полпути через поле мы встали. 
Нас бы ни за что не впустили, хотя и узнали бы сразу.
Какую бы ложь я выдумала? Иногда возбуждение
кружило мне голову, и я шаталась, флиртуя на границах,
чуть за пределами рамки, где воздух приникает к краям
сгребая забвение. Я проснулась с пониманием, что провела ночь
в привычной, но пугающей близости: кто-то сказал 
вытри нос, кто-то еще ненавидел тарелки. 
Месяц переменился за ночь: теперь
сезон не отпускает, воздух непреклонный и чистый, 
холодный, как требование определенности. 
Некоторые вещи стали невозможны. Невозможно  
было вальсировать или пришивать пуговицы. Мы могли, тем не менее,  
покинуть дом ради палатки
с потрепанной куклой, и никто бы не смотрел вслед, не махал пока!


(перевел Сергей Хан)

www.group-telegram.com/fr/schreibenerweitern.com/329

309 viewsedited  Jan 15 at 05:28

Энн Лаутербах

ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ ШЕЛ ДОЖДЬ 

Ворот не было, хотя казалось, что можно
пройти туда, где мерещилась ферма.
Цветы на подносе уже внесли,
и я продолжила спать, 
заключенная в дождь, оградивший пространство.
Все животные были вписаны в пейзаж, 
и мы устали от выдумок, устали даже от того, 
что уставилось прямо в лицо,
отупев от голода.
      На полпути через поле мы встали. 
Нас бы ни за что не впустили, хотя и узнали бы сразу.
Какую бы ложь я выдумала? Иногда возбуждение
кружило мне голову, и я шаталась, флиртуя на границах,
чуть за пределами рамки, где воздух приникает к краям
сгребая забвение. Я проснулась с пониманием, что провела ночь
в привычной, но пугающей близости: кто-то сказал 
вытри нос, кто-то еще ненавидел тарелки. 
Месяц переменился за ночь: теперь
сезон не отпускает, воздух непреклонный и чистый, 
холодный, как требование определенности. 
Некоторые вещи стали невозможны. Невозможно  
было вальсировать или пришивать пуговицы. Мы могли, тем не менее,  
покинуть дом ради палатки
с потрепанной куклой, и никто бы не смотрел вслед, не махал пока!


(перевел Сергей Хан)

BY пиши расширяй