Громыхает площадь, шипит асфальт, а мэр – как памятник, стоек, но спят. Лицо в улыбке, глаза в тумане, как Брежнев — весь город в его дурмане.
Собянин смотрит карту: где север, где юг? Но пальцем тычет, мол, «Здесь наш круг!» Подписал указ — то ли парк, то ли свалка, жмёт на печать, но печать — на галстуке.
Речи гремят, как заученные строки, "Мы строим прогресс! Мы крепче, чем блоки!" Но залы шепчут: «Мэр наш устал… Опять рассказал, как учил металл».
Улицы в ямах? Пусть цветы растут! Светофоры мигают? Так город живут! Воду отключили? "Всё для народа! Терпите, друзья, это мода природы!"
А мэр сидит, как царь на троне, гладит свой портфель, смотрит в иконы. Рука на пульсе — но пульс не тот. В голове у мэра бескрайний лёд.
И город живёт, как в старом фильме: был когда-то ярким, а стал бескрылым. Но мэру всё нипочём, ему — покой. Как Брежнев, шагает за народ стеной.
День за днём, в календарь, как в яму. Словно город — его пижама. Словно люди — кружок по вязанию. Но главное — без опоздания!
И мы ждём чуда, мечтаем, верим: кто-то придёт, откроет двери. Но мэр сидит, как бронзовый идол. Словно сказал: "Моё время не вышло!"
Громыхает площадь, шипит асфальт, а мэр – как памятник, стоек, но спят. Лицо в улыбке, глаза в тумане, как Брежнев — весь город в его дурмане.
Собянин смотрит карту: где север, где юг? Но пальцем тычет, мол, «Здесь наш круг!» Подписал указ — то ли парк, то ли свалка, жмёт на печать, но печать — на галстуке.
Речи гремят, как заученные строки, "Мы строим прогресс! Мы крепче, чем блоки!" Но залы шепчут: «Мэр наш устал… Опять рассказал, как учил металл».
Улицы в ямах? Пусть цветы растут! Светофоры мигают? Так город живут! Воду отключили? "Всё для народа! Терпите, друзья, это мода природы!"
А мэр сидит, как царь на троне, гладит свой портфель, смотрит в иконы. Рука на пульсе — но пульс не тот. В голове у мэра бескрайний лёд.
И город живёт, как в старом фильме: был когда-то ярким, а стал бескрылым. Но мэру всё нипочём, ему — покой. Как Брежнев, шагает за народ стеной.
День за днём, в календарь, как в яму. Словно город — его пижама. Словно люди — кружок по вязанию. Но главное — без опоздания!
И мы ждём чуда, мечтаем, верим: кто-то придёт, откроет двери. Но мэр сидит, как бронзовый идол. Словно сказал: "Моё время не вышло!"
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election
from fr
