Кажется, на Западе начинают осознавать всю тщетность своих наполеоновских планов по наращиванию производств вооружений. Помимо порохов, для которых не хватает сырья, вскрылась ещё одна проблема.
Как сообщает The Economist, Европе катастрофически не хватает тротила, без которого снаряды будут простыми болванками. Единственный в ЕС завод по его производству находится на севере Польши. Надежды на расширение есть, но строительство оборонных предприятий занимает многие годы, а потому ближайшая дата начала работы нового тротилового завода — 2027 год. Речь о производстве концерна Rheinmetall в Венгрии.
Нынешних же объёмов, констатирует издание, не хватает чтобы покрыть даже самые скромные обещания по поставкам снарядов для Украины. Усугубляется ситуация и отсутствием квалифицированной рабочей силы. Наблюдаются и проблемы с поставками сырья.
Зато на российское оборонное производство в Европе смотрят с завистью и страхом. Как сообщает The New Yorker, одних только артснарядов в РФ производится по меньше мере 3 миллиона ежегодно, не говоря уже о другой военной продукции.
Кажется, на Западе начинают осознавать всю тщетность своих наполеоновских планов по наращиванию производств вооружений. Помимо порохов, для которых не хватает сырья, вскрылась ещё одна проблема.
Как сообщает The Economist, Европе катастрофически не хватает тротила, без которого снаряды будут простыми болванками. Единственный в ЕС завод по его производству находится на севере Польши. Надежды на расширение есть, но строительство оборонных предприятий занимает многие годы, а потому ближайшая дата начала работы нового тротилового завода — 2027 год. Речь о производстве концерна Rheinmetall в Венгрии.
Нынешних же объёмов, констатирует издание, не хватает чтобы покрыть даже самые скромные обещания по поставкам снарядов для Украины. Усугубляется ситуация и отсутствием квалифицированной рабочей силы. Наблюдаются и проблемы с поставками сырья.
Зато на российское оборонное производство в Европе смотрят с завистью и страхом. Как сообщает The New Yorker, одних только артснарядов в РФ производится по меньше мере 3 миллиона ежегодно, не говоря уже о другой военной продукции.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from fr
