Студенты из Вроцлава создали макет своего города XV века!
Работа над макетом еврейского квартала Вроцлава XV века заняла больше года. Он был спроектирован и построен студентами-архитекторами Вроцлавского научно-технического университета при активной поддержке ученых факультета истории архитектуры, искусства и технологий. Сейчас модель можно увидеть в синагоге во Вроцлаве.
Модель является первой научной попыткой реконструировать эту часть Вроцлава в средние века. В его состав входит еврейский район XV века (в том числе сегодняшняя Университецкая площадь, улицы Университецкая, Кузнича и Вензенная) вместе с его непосредственным окружением в виде Левобережного замка, городских оборонительных стен и так называемых Левобережных княжеских областей.
Над проектом работали Mikita Berdzik, Agnieszka Pałka, Sofija Dumanchuk и Siergei Nowikau (да, возможно некоторые студенты работавшие над проектом с территорий Руси). Каждое здание, которое мы можем видеть в модели, — это результат анализов фундаментов (тех, которые сохранились до наших дней или известны только по раскопкам), архивных документов и иконографии, а также результаты исследований, проведенных в этой местности архитекторами и археологами, и выводы, основанные на внешнем виде аналогичных построек того же исторического периода.
Поэтому мы увидим на макете объекты, существование которых подтверждено документами или исследованиями для Вроцлава, а также те, которые были построены в других городах Силезии и Европы в тот же период.
Доктор Мария Легут-Пинталь , археолог и историк архитектуры, отмечает, что при просмотре модели стоит обратить внимание на задний план, то есть на то, как выглядели дворы за домами. Исследуя такие места, археологи обнаруживают остатки инфраструктуры, например, туалеты или кухни.
Проф. Хоровская отмечает, что модель, подготовленная студентами, может помочь повысить осведомленность о том, где во Вроцлаве в средние века находился еврейский квартал, который давно исчез не только из панорамы города, но прежде всего из сознания его жителей.
Записки о Средневековье
Работа над макетом еврейского квартала Вроцлава XV века заняла больше года. Он был спроектирован и построен студентами-архитекторами Вроцлавского научно-технического университета при активной поддержке ученых факультета истории архитектуры, искусства и технологий. Сейчас модель можно увидеть в синагоге во Вроцлаве.
Модель является первой научной попыткой реконструировать эту часть Вроцлава в средние века. В его состав входит еврейский район XV века (в том числе сегодняшняя Университецкая площадь, улицы Университецкая, Кузнича и Вензенная) вместе с его непосредственным окружением в виде Левобережного замка, городских оборонительных стен и так называемых Левобережных княжеских областей.
Над проектом работали Mikita Berdzik, Agnieszka Pałka, Sofija Dumanchuk и Siergei Nowikau (да, возможно некоторые студенты работавшие над проектом с территорий Руси). Каждое здание, которое мы можем видеть в модели, — это результат анализов фундаментов (тех, которые сохранились до наших дней или известны только по раскопкам), архивных документов и иконографии, а также результаты исследований, проведенных в этой местности архитекторами и археологами, и выводы, основанные на внешнем виде аналогичных построек того же исторического периода.
Поэтому мы увидим на макете объекты, существование которых подтверждено документами или исследованиями для Вроцлава, а также те, которые были построены в других городах Силезии и Европы в тот же период.
Доктор Мария Легут-Пинталь , археолог и историк архитектуры, отмечает, что при просмотре модели стоит обратить внимание на задний план, то есть на то, как выглядели дворы за домами. Исследуя такие места, археологи обнаруживают остатки инфраструктуры, например, туалеты или кухни.
Проф. Хоровская отмечает, что модель, подготовленная студентами, может помочь повысить осведомленность о том, где во Вроцлаве в средние века находился еврейский квартал, который давно исчез не только из панорамы города, но прежде всего из сознания его жителей.
Записки о Средневековье
Генуэзские арбалетчики — одни из самых узнаваемых наёмников Средневековья, действовавшие по всей Европе.
С XI по XV века жители Генуэзской республики, включавшей в себя Лигурию, сумели защитить вольность своей земли, едва ли не поголовно обучившись стрельбе из арбалета. Войско Генуи с той поры стало опираться на этих самых арбалетчиков, ставших настоящими профессионалами своего дела.
В чём же была их особенность? — прикрываясь широкими щитами-павезами, они оказывались недосягаемы для врага при перезарядке арбалета (их могло быть сразу два), что в сочетании с хорошими меткостью и дальностью выстрела делало стрелков незаменимыми бойцами. Особенно с разработкой тактики «движения улиткой», при которой стреляющая шеренга сменяла заряжающую.
Нанимали их в Генуе, и присягали арбалетчики тоже именно родному городу, и с момента найма арбалетчики защищали престиж своей родины. Наниматели находились везде, и арбалетчики сыграли важную роль во множестве битв: Мелория, Слейс, Креси, Пуатье — даже в проигранных сражениях они показывали себя достойно. Есть даже версия, что какое-то количество наёмников было в битве на Куликовом поле!.. хотя и это весьма сомнительно.
Далеко не всегда нанимались арбалетчики именно из Генуи. Слава генуэзских арбалетчиков была своего рода маркой, и потому военачальники охотно нанимали под этим наименованием вообще любых итальянцев с арбалетом, не вникая в их происхождение и выучку. Цену их всегда понимал и противник: есть свидетельства о том, как пленным арбалетчикам специально ломали пальцы на руках, чтобы те больше не могли стрелять из арбалета.Это ещё по-божески, английским лучникам пальцы отрубали.
Что же до непревзойдённого оригинала, генуэзцы всегда шли в бой и сдавались только под своим полотнищем с красным крестом. Последним крупным сражением с их участием стала оборона Константинополя в 1453 году.
Исчезли они одновременно со Средневековьем, побеждённые длинным луком, более простым и скорострельным. А уже затем и арбалет, и лук отправил в абсолютный нокаут порох.
С XI по XV века жители Генуэзской республики, включавшей в себя Лигурию, сумели защитить вольность своей земли, едва ли не поголовно обучившись стрельбе из арбалета. Войско Генуи с той поры стало опираться на этих самых арбалетчиков, ставших настоящими профессионалами своего дела.
В чём же была их особенность? — прикрываясь широкими щитами-павезами, они оказывались недосягаемы для врага при перезарядке арбалета (их могло быть сразу два), что в сочетании с хорошими меткостью и дальностью выстрела делало стрелков незаменимыми бойцами. Особенно с разработкой тактики «движения улиткой», при которой стреляющая шеренга сменяла заряжающую.
Нанимали их в Генуе, и присягали арбалетчики тоже именно родному городу, и с момента найма арбалетчики защищали престиж своей родины. Наниматели находились везде, и арбалетчики сыграли важную роль во множестве битв: Мелория, Слейс, Креси, Пуатье — даже в проигранных сражениях они показывали себя достойно. Есть даже версия, что какое-то количество наёмников было в битве на Куликовом поле!.. хотя и это весьма сомнительно.
Далеко не всегда нанимались арбалетчики именно из Генуи. Слава генуэзских арбалетчиков была своего рода маркой, и потому военачальники охотно нанимали под этим наименованием вообще любых итальянцев с арбалетом, не вникая в их происхождение и выучку. Цену их всегда понимал и противник: есть свидетельства о том, как пленным арбалетчикам специально ломали пальцы на руках, чтобы те больше не могли стрелять из арбалета.
Что же до непревзойдённого оригинала, генуэзцы всегда шли в бой и сдавались только под своим полотнищем с красным крестом. Последним крупным сражением с их участием стала оборона Константинополя в 1453 году.
Исчезли они одновременно со Средневековьем, побеждённые длинным луком, более простым и скорострельным. А уже затем и арбалет, и лук отправил в абсолютный нокаут порох.
Forwarded from Art of Europe 🎨 | Искусство, архитектура, скульптура
485 лет назад Генрих VIII женится Анне Клевской, которую после личного знакомства назвал уродиной: брак был аннулировал в течение несколько месяцев после заключения.
Четвёртый брак был во многом вынужденным на фоне франко-испанского союза, и английский король искал поддержки у германских лютеран. Герцог Клевский казался неплохим союзником, и Генрих VIII, увидев присланный ему отменно выполненный портрет герцогини-католички Анны Клевской, согласился на брак.
Казалось, всё здорово, приданное Анны составило 100 000 флоринов, и супруги наконец-то встретились 1 января 1540 года. На тот момент Анна не знала ни слова по-английски, и король сразу же заметил, что сходства с портретом не видит, а невеста ему кажется неинтересной. Позднее он отзывался о ней, как о «здоровенной фламандской кобыле», а после брачной ночи заявил во всеуслышание, что брак консумировать не намерен. К слову, сам король к тому времени страдал явным ожирением.
К весне 1540 года альянс с герцогом Клевским уже утратил актуальность (вражеский союз распался), и король тут же потребовал расторжения брака по причине неофициальной более ранней помолвки Анны с герцогом Лотарингским, и Анна без всяких споров согласилась. Обрадованный Генрих VIII нарёк её нарёк её своей «любимой сестрой» и назначил ей солидный ежегодный пенсион в четыре тысячи фунтов и пожаловал несколько богатых поместий, позволив остаться в Англии. Помимо этого «любящий брат» разрешил ей при желании повторно вступить в брак (от этой идеи она отказалась), и их отношения впоследствии носили вполне дружеский характер.
12 июля 1543 года Анна была приглашена на свадьбу Генриха и Катарины Парр как одна из свидетельниц, а в 1553 году вместе с леди Елизаветой присутствовала на торжественной коронации королевы Марии. После смерти Генриха VIII её финансовое положение ухудшилось — новый король Эдуард резко сократил её доходы. Анна даже хотела вернуться на родину, но ей не разрешили, и она окончила свои дни в стране, так и не ставшей родной и любимой.
Четвёртый брак был во многом вынужденным на фоне франко-испанского союза, и английский король искал поддержки у германских лютеран. Герцог Клевский казался неплохим союзником, и Генрих VIII, увидев присланный ему отменно выполненный портрет герцогини-католички Анны Клевской, согласился на брак.
Казалось, всё здорово, приданное Анны составило 100 000 флоринов, и супруги наконец-то встретились 1 января 1540 года. На тот момент Анна не знала ни слова по-английски, и король сразу же заметил, что сходства с портретом не видит, а невеста ему кажется неинтересной. Позднее он отзывался о ней, как о «здоровенной фламандской кобыле», а после брачной ночи заявил во всеуслышание, что брак консумировать не намерен. К слову, сам король к тому времени страдал явным ожирением.
К весне 1540 года альянс с герцогом Клевским уже утратил актуальность (вражеский союз распался), и король тут же потребовал расторжения брака по причине неофициальной более ранней помолвки Анны с герцогом Лотарингским, и Анна без всяких споров согласилась. Обрадованный Генрих VIII нарёк её нарёк её своей «любимой сестрой» и назначил ей солидный ежегодный пенсион в четыре тысячи фунтов и пожаловал несколько богатых поместий, позволив остаться в Англии. Помимо этого «любящий брат» разрешил ей при желании повторно вступить в брак (от этой идеи она отказалась), и их отношения впоследствии носили вполне дружеский характер.
12 июля 1543 года Анна была приглашена на свадьбу Генриха и Катарины Парр как одна из свидетельниц, а в 1553 году вместе с леди Елизаветой присутствовала на торжественной коронации королевы Марии. После смерти Генриха VIII её финансовое положение ухудшилось — новый король Эдуард резко сократил её доходы. Анна даже хотела вернуться на родину, но ей не разрешили, и она окончила свои дни в стране, так и не ставшей родной и любимой.