После размышлений я обратился к нашему земляку, в то время следователю по особо важным делам Московской прокуратуры Чингису Николаевичу Берикову, чтобы он помог разобраться в складывающейся опасным образом ситуации, среди студентов помимо яшкулян были ребята из Кетченер, как мне сказали, те решили обратиться за помощью к своим старшим землякам определенного формата и соответствующего опыта. Чингис Николаевич, надо отдать должное, достаточно эффектно и самое главное эффективно решил проблему, приехав на серьезной черной машине с представителем постпредства этой республики на территорию института, предьявил публично свое служебное удостоверение и обратился с доходчивой речью к молодым людям из северокавказской основной посыл которой был: не трогайте земляков, в противном случае возможен серьёзный конфликт, калмыки не те люди, что будут безропотно терпеть наезды и угрозы. Учитывая, что с утра по его просьбе ОМОН наведался в общежитие, где жили эти ребята, речь, полагаю, была воспринята серьезно. Больше никаких таких поползновений от ребят с этой республики в Тарасовке не было. Насчет черной машины, которую он попросил у своего товарища, я написал не случайно, наш земляк понимал, что нужно продемонстрировать авторитет и влияние, для этих ребят черная статусная машина и его красное служебное удостоверение,- а он перед началом речи представился, назвал и свою фамилию, имя и должность,- это и олицетворяло.
Ранее, в 1997 году была похожая по конфликтности, не по генезису, ситуация в РУДН, там в то время учился из Яшкуля Артур Дорджиев, сын Максима Дорджиева и Эльзы Эдгеевой. Тоже возник конфликт с ребятами уже другой республики Северного Кавказа, там удалось разрулилить через ребят из МГУ, кто постарше меня учились на философском, Михаила Басангова, он родом из Каспийского/ Лагани и друга его Керима Османова, с Дагестана. В обоих случаях удалось предотвратить токсичное по последствиям развитие серьезных, конфликтных ситуаций, которое могло отразиться на судьбах, - а возможно и на жизни детей. Москва ведь слезам не верит. Благодарен тем, кто тогда помог нашим землякам, студентам! (Продолжение следует)
После размышлений я обратился к нашему земляку, в то время следователю по особо важным делам Московской прокуратуры Чингису Николаевичу Берикову, чтобы он помог разобраться в складывающейся опасным образом ситуации, среди студентов помимо яшкулян были ребята из Кетченер, как мне сказали, те решили обратиться за помощью к своим старшим землякам определенного формата и соответствующего опыта. Чингис Николаевич, надо отдать должное, достаточно эффектно и самое главное эффективно решил проблему, приехав на серьезной черной машине с представителем постпредства этой республики на территорию института, предьявил публично свое служебное удостоверение и обратился с доходчивой речью к молодым людям из северокавказской основной посыл которой был: не трогайте земляков, в противном случае возможен серьёзный конфликт, калмыки не те люди, что будут безропотно терпеть наезды и угрозы. Учитывая, что с утра по его просьбе ОМОН наведался в общежитие, где жили эти ребята, речь, полагаю, была воспринята серьезно. Больше никаких таких поползновений от ребят с этой республики в Тарасовке не было. Насчет черной машины, которую он попросил у своего товарища, я написал не случайно, наш земляк понимал, что нужно продемонстрировать авторитет и влияние, для этих ребят черная статусная машина и его красное служебное удостоверение,- а он перед началом речи представился, назвал и свою фамилию, имя и должность,- это и олицетворяло.
Ранее, в 1997 году была похожая по конфликтности, не по генезису, ситуация в РУДН, там в то время учился из Яшкуля Артур Дорджиев, сын Максима Дорджиева и Эльзы Эдгеевой. Тоже возник конфликт с ребятами уже другой республики Северного Кавказа, там удалось разрулилить через ребят из МГУ, кто постарше меня учились на философском, Михаила Басангова, он родом из Каспийского/ Лагани и друга его Керима Османова, с Дагестана. В обоих случаях удалось предотвратить токсичное по последствиям развитие серьезных, конфликтных ситуаций, которое могло отразиться на судьбах, - а возможно и на жизни детей. Москва ведь слезам не верит. Благодарен тем, кто тогда помог нашим землякам, студентам! (Продолжение следует)
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from fr
