Как мы устали от враждебности, от того, что народы стравливают друг с другом. "Мы- лучше, у нас - другая история, они - хуже, они - никакие" - сколько можно? Сколько еще лет насаждению идей, которые оборачиваются гибелью семей и их душ? И ведь никак не докажешь, что строить лучше, чем умирать, что ты сильнее, когда создаешь хорошую жизнь - для каждого, а не бьешь, куда ни попало. Конкурировать, а не воевать, за продолжительность жизни, за умы, за сытость, за то, что придумываешь и создаешь вещи и идеи, которых никто не может создать. И тогда все будут - с тобой, за тебя, все будут хотеть тебя.
Как сделать, чтобы эти простые идеи достигли каждого, освободили бы ум от злобы и испуга, которыми начинается каждый день. Мы блуждаем, мы потерялись в собственном соглашательстве, мы никак не можем сделать так, чтобы был мир, был разум, была любовь - вместо истинной, природной, льющейся без конца вражды.
Что же дальше? Не жаловаться, не убиваться в подушку. Пытаться соединять, не слабеть, хранить то, что соединяет, инстинктивно, со всей силой, какая бы она ни была.
Так уговариваешь себя в хмурый денек, с тоской наблюдая за льющимся потоком новостей и людей, пытающихся вбить тебе в голову гвоздь.
Как мы устали от враждебности, от того, что народы стравливают друг с другом. "Мы- лучше, у нас - другая история, они - хуже, они - никакие" - сколько можно? Сколько еще лет насаждению идей, которые оборачиваются гибелью семей и их душ? И ведь никак не докажешь, что строить лучше, чем умирать, что ты сильнее, когда создаешь хорошую жизнь - для каждого, а не бьешь, куда ни попало. Конкурировать, а не воевать, за продолжительность жизни, за умы, за сытость, за то, что придумываешь и создаешь вещи и идеи, которых никто не может создать. И тогда все будут - с тобой, за тебя, все будут хотеть тебя.
Как сделать, чтобы эти простые идеи достигли каждого, освободили бы ум от злобы и испуга, которыми начинается каждый день. Мы блуждаем, мы потерялись в собственном соглашательстве, мы никак не можем сделать так, чтобы был мир, был разум, была любовь - вместо истинной, природной, льющейся без конца вражды.
Что же дальше? Не жаловаться, не убиваться в подушку. Пытаться соединять, не слабеть, хранить то, что соединяет, инстинктивно, со всей силой, какая бы она ни была.
Так уговариваешь себя в хмурый денек, с тоской наблюдая за льющимся потоком новостей и людей, пытающихся вбить тебе в голову гвоздь.
BY Яков Миркин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open.
from fr
